Откуда в Сибири ядерные отходы

Недавно активисты Greenpeace устроили акцию протеста перед штаб-квартирой атомной компании Orano около Парижа. Они подняли плакат «Россия – не ядерная свалка!» и потребовали не вывозить отработанное урановое топливо в Сибирь, о чём эта компания договорилась с концерном «Росатом».

Официально власть не любит Запад, но когда речь о выгодных государственных контрактах, отношение меняется. Если ввозить и перерабатывать ядерные отходы так выгодно и безопасно, как утверждает «Росатом», почему они не перерабатываются в самой Франции?

Опасные отходы или ценное сырьё

Нынешний скандал с ввозом обеднённого гексафторида урана (ОГФУ) в Россию уже не первый. Отработанное ядерное топливо с европейских АЭС импортировали в страну с советских времён, но прекратили в 2010 году после масштабных протестов. По подсчётам Greenpeace, с 1972 по 2010 год в Россию для «повторного обогащения» ввезли несколько тысяч тонн ОГФУ, при этом лишь менее 600 тонн вернулись в Европу и были использованы в ядерных реакторах.

Остальное – продолжает складироваться на российских перерабатывающих заводах, причём на спутниковых снимках из Северска (Томская область), которые публикуют экоактивисты, видно, что эти отходы хранятся в бочках под открытым небом. Фактически эта сделка представляет собой не столько переработку, сколько захоронение зарубежных радиоактивных отходов в Сибири (а в России копятся отходы и от собственных АЭС).   

Франция – уже вторая страна, откуда в Сибирь вывозятся урановые отходы. В 2019 году аналогичный контракт был заключен с немецкой дочкой британской Urenco Group.

Тогда Россия обязалась принять 12 тысяч тонн обеднённого урана из ФРГ. Сделка состоялась без огласки, о ней стало известно лишь после того, как депутаты Бундестага направили запрос в Федеральное министерство окружающей среды.

Первые партии урановых «хвостов» (как ещё называют отработанное ядерное топливо) из Франции прибыли в Россию в начале 2021 года. Новая поставка ожидается в период с октября по декабрь. Глава энергетической программы российского Greenpeace Владимир Чупров комментирует это так: «За гроши Франция и Германия избавляются от отходов, за переработку которых в своих странах нужно платить миллионы евро. Положил в Сибири – решил проблему».

Однако «Росатом» продолжает настаивать на том, что ОГФУ – это не отходы, а «ценное сырьё для вторичного использования». Полемика российской ядерной монополии с Greenpeace продолжается уже несколько лет. В «Росатоме» называют заявления экологов о захоронении ядерных «хвостов» в Сибири дезинформацией и утверждают: «Обеднённый уран – это полезное сырье, которое используется на российских обогатительных предприятиях для производства обогащённого урана».

На территории России уже накоплено более 1 миллиона тонн урановых «хвостов», и ввозить ещё больше бессмысленно и опасно.

«Уникальность услуги “Росатома” – не в передовых технологиях, а в том, что Россия – единственная страна в мире, позволяющая хранить иностранные урановые отходы на своей территории», – говорит Владимир Сливяк, сопредседатель российской НКО «Экозащита» (эта организация, ратующая за «экологический патриотизм», внесена в России в реестр инагентов).

Эксперт экологической организации Bellona физик-ядерщик Андрей Ожаровский указывает на проблему, о которой принято умалчивать – переработка ОГФУ сама по себе приносит ещё больше отходов: «Если при обогащении одной бочки природного урана мы получаем шесть бочек отхода, то при обогащении обеднённого целых восемь. Есть ли в этом смысл?»

Кто будет жить на радиоактивной свалке

Томский информационный портал ТВ2 в своем подробном расследовании ситуации с ввозом зарубежных ядерных отходов в Сибирь отмечает повышенную секретность этих сделок со стороны российских чиновников. Например, когда речь шла об импорте ОГФУ из Германии, широкая общественность об этом узнала лишь после обращения депутатов Бундестага. Депутаты Госдумы предпочли промолчать. Протестовали только экологические активисты – причем не только в Сибири, но и в балтийском порту Усть-Луга, куда прибывают суда с урановыми «хвостами».

Когда речь шла об импорте отходов из Германии, широкая общественность об этом узнала лишь после обращения депутатов Бундестага

О контракте с французской компанией Orano «Росатом» также не сообщал, достоверно известно о нём стало только после официального ответа Сибирского химического комбината в томском Северске на запрос Greenpeace. Детали контракта не разглашаются до сих пор: общие объёмы поставок ОГФУ и доход от сделки госкорпорация назвать отказывается.

Официально ввоз ядерных отходов на территорию России запрещён. Однако в договорах с европейскими партнёрами ОГФУ именуется «сырьём для переработки», ввоз которого законодательно не запрещается. То, что большая часть ввезённого «сырья» по факту оказывается токсичными отходами, которые годами складируются в ржавых бочках на открытом воздухе, можно списать на «специфику производственного процесса».

Сегодня, по данным Greenpeace, более миллиона тонн ОГФУ в России хранится на четырёх заводских площадках – в Новоуральске (Свердловская область), Северске (Томская область), Зеленогорске (Красноярский край) и Ангарске (Иркутская область). Первые три города ещё с советских времен являются ЗАТО (закрытыми административно-территориальными образованиями), что позволяет чиновникам «фильтровать» информацию о происходящих там событиях.

Отношение к Сибири как к колонии традиционно для кремлёвской власти. Но если с царских времен она была важнейшим источником природного сырья, то в советскую и постсоветскую эпоху к этому добавилась роль глобальной помойки для ядерных отходов из российских и зарубежных АЭС.

Реально федеративное государство, прежде чем заключать договоры о ввозе ОГФУ, провело бы местные референдумы в тех сибирских регионах, где предполагается его переработка. И постаралось бы убедить местных жителей в том, что она будет экологически безопасной и экономически прибыльной. Однако в нынешней политической системе граждане, к сожалению, исключены из процесса принятия таких решений. Информация об опасных производствах в их регионе для публики закрыта, да и прибыль от них поступает вовсе не в региональные бюджеты, а федералам из «Росатома».   

Автор – главный редактор информационно-аналитического журнала «Регион. Эксперт».