Возможно ли быть хорошим журналистом в России, и что делать с пропагандистами? 30 марта «Рефорум» организовал очередную экспертную онлайн-встречу, в этот раз собрав журналистов неподцензурных русскоязычных СМИ.
В рейтинге свободы прессы «Репортёров без границ» Россия на 149 месте в мире, между Гондурасом и Конго – так открыл встречу Владимир Кара-Мурза, председатель Фонда Бориса Немцова за свободу.
Он напомнил, что нынешней весной мы вспоминаем 20-летие митинга в защиту НТВ в Москве – это был первый столь массовый митинг с 1991 года: «Правление Владимира Путина началось с атаки на независимые СМИ – на четвёртый день после инаугурации, в мае 2000 прошли маски-шоу в офисе «Медиа-Моста», тогда крупнейшей частной медиагруппы в стране. Меньше года ушло на уничтожение холдинга: 14 апреля 2001-го телеканал НТВ был захвачен государством в лице концерна «Газпром», а к лету 2003 года исчезли все не зависимые от государства телеканалы».
При этом полная ликвидация независимой прессы невыгодна власти, полагает Валерий Нечай, главный редактор радиостанции «Эхо Петербурга»: умные диктаторы используют свободные СМИ как последний канал обратной связи. Они нужны, чтобы понимать, что происходит в стране, ибо других инструментов, чтобы это выяснить, у диктатора нет (в демократиях такую функцию выполняет, в частности, парламент). И пока властям нужен источник качественной информации, свободные СМИ останутся.
Умные диктаторы используют свободные СМИ как последний канал обратной связи
Главная проблема, по мнению Нечая, в другом: в последние 10 лет сильно упало качество подготовки журналистов, ребята, приходящие в СМИ из вузов, могут только переписывать релизы – и не понимают, что этого как минимум недостаточно. «Я часто не беру на работу выпускников журфака», согласилась с Нечаем Мария Лекух, редактор интернет-издания «Вот Так», бывший шеф-редактор телеканалов «Дождь» и РБК ТВ.
По её словам, сделать из вчерашнего студента (неиспорченного работой на федеральных каналах) хорошего журналиста можно за полгода-год, вопрос в том, что этим новым профессионалам делать дальше. «Российская журналистика – это бесконечный риск остаться без работы»: хороший журналист, оказавшись перед выбором между едой и профессией, вынужден выбрать профессию. Поработав в качественных СМИ, он не сможет пойти на госканал или в пиар. По сути, обещая научить быть профессионалом, «мы предлагаем людям поход на баррикады», полагает Лекух.
Хороший журналист, оказавшись перед выбором между едой и профессией, вынужден выбрать профессию
И это уже следующий вопрос, ведь баррикады – не лучшее место для взвешенной позиции, а хороший журналист не может быть активистом, его позиция всегда непредвзятая. «В итоге единственным независимым и взвешенным журналистом оказался оппозиционный политик Алексей Навальный», – заключает Лекух.
Журналисты становятся активистами, когда пытаются решать проблемы, которые больше решать некому, полагает Наталия Ростова, координатор проектов yeltsinmedia.com и gorbymedia.com: журналистика – это продолжение политики, она не может заменить партию, не должна быть органом самосуда. Её задача кричать о проблемах, а решать должен Следственный комитет и пр.
«Журналистика – большая часть нашей идентичности, и когда нарушаются базовые гражданские права, мы имеем полное право постоять за себя как граждане, коими мы в первую очередь являемся», – возражает Анастасия Каримова, сооснователь и координатор проекта «Рефорум». Многие медиапроекты последних лет имеют довольно чёткую направленность – «Медиазона» решает конкретные проблемы произвола в правоохранительной системе, «Утопия» фокусируется на домашнем насилии, расследовательские проекты вносят вклад в дестабилизацию преступного режима.
Сама Анастасия стала жертвой цензуры в 2013 году: будучи корреспондентом издания «Коммерсантъ.Деньги», она написала саркастическую статью «Я другой такой жены не знаю» о супругах крупных российских чиновников. Публикация вызвала недовольство владельца ИД ЗАО «Коммерсантъ-холдинг» Алишера Усманова. Редактор попросил Анастасию переключиться на менее «зубастые» темы, и в начале 2014-го она вынуждена была уволиться.
Когда акционером «Коммерсанта» был Борис Березовский, такого не было, замечает Кара-Мурза: «Я работал в «Коммерсанте» в 2000-2004 гг., ни разу не было случая, чтобы кто-то вмешался в то, что я писал и говорил». Доходило до забавного: в начале 2000-х существовало две параллельных партии «Либеральная Россия», одну из которых возглавляли сторонники Березовского. И редакторы всегда следили за тем, чтобы публикаций о второй «ЛР», с Березовским не связанной, было больше. Дабы никто не заподозрил, что акционеры влияют на редакционную политику.
Что ждёт нынешних пропагандистов путинского режима в прекрасной России будущего, нужна ли люстрация?
Определенно можно сказать, что сотрудники государственных СМИ, нынешних «Ведомостей», нынешнего «Коммерсанта» будут изгнаны из профессии, уверена Лекух.
После убийства Бориса Немцова Кара-Мурза с коллегами подготовили список самых ярых пропагандистов – сотрудников центральных каналов, в эфире заявлявших, что Немцов враг, предатель, агент США. Это подстрекательство к расправе, преступление, и вопрос о суде должен стоять серьезно, уверен Кара-Мурза. Пропагандисты – не журналисты, их опыт нужно выжигать, у них не должно быть права работать журналистами, соглашается Нечай. К сожалению, когда развалился Союз, никакого осуждения пропаганды не случилось – ограничились сносом памятника Дзержинскому, а пропагандисты остались в строю и нашли новые места.
К сожалению, когда развалился Союз, никакого осуждения пропаганды не случилось – ограничились сносом памятника Дзержинскому
Нужно было устроить нормальный суд, дать чёткую оценку работе этих людей, рассказать об их методах и двигаться дальше, соглашается Лекух – ведь людская память коротка. И сегодня можно убедить людей в существовании распятого в Донецке мальчика можно теми же методами, что и 30 лет назад.
Суд, не состоявшийся в начале 90-х, необходим сейчас. Речь не о том, что пропагандистов нужно сажать в тюрьму, но их работу необходимо отрефлексировать, чтобы нравственное возвращение к таким методам стало невозможным, полагает Лекух. Кара-Мурза согласился, что «простить и забыть» – провальный метод, и напомнил слова правозащитника Владимир Буковски, который в ответ на призывы «не устраивать охоту на ведьм» после развала СССР отвечал: «Тогда ведьмы будут охотиться на нас», что мы и наблюдаем.
В завершение встречи Каримова предложила альтернативный вариант люстрации: оставить пропагандистов на их местах на несколько месяцев, но заставить постоянно и открыто рассказывать в прямом эфире, как именно они готовили свои сюжеты, как обманывали людей все эти годы. А потом, конечно, уволить без возможности вернуться в СМИ.