Илон Викланд проиллюстрировала почти все книги Астрид Линдгрен: мы видим Малыша и Карлсона, Ронью, дочь разойника, принца Мио, детей из Буллербю, Мадикен и многих других именно её глазами. С Линдгрен их связывала и долгая дружба. Илон приехала в Швецию из Эстонии подростком, спасаясь от советской оккупации. Она смогла нарисовать картинки собственного счастливого, а потом страшного детства лишь спустя полвека и десятки чужих проиллюстрированных книг. Илон – героиня очередного рассказа Ольги Канунниковой из цикла «Сказка под знаком войны», предыдущая история, о Джованнино Гуарески, здесь.
В 2015 г. стокгольмское издательство Lillaperatforlaget выпустило перевод сказки Сергея Прокофьева «Петя и волк» (хотя сказка Прокофьева была написана не для публикации, а для исполнения оркестром в концертном зале, это скорее либретто). Книга щедро проиллюстрирована Илон Викланд; к ней прилагался компакт-диск с записью симфонической сказки «Петя и волк» в исполнении Стокгольмского королевского филармонического оркестра.
«Петю и волка» Прокофьев задумал, чтобы познакомить детей с музыкальными инструментами; инструменты есть и на картинках. Например, есть тимпан (рамный барабан), а на нём – три охотника с ружьями. У одного из них всем знакомые усы и полувоенный китель, второй нехорошо напоминает главного ньюсмейкера последних двух лет. Зачем они в этой сказке?
Поймём, если вернёмся на 70 лет назад. В сентябре 1944 г. четырнадцатилетней Илон Пяэбо, в будущем Викланд, пришлось бежать из Эстонии в Швецию. Илон жила с бабушкой и дедушкой в их доме в Хаапсалу на берегу моря (родители расстались и жили отдельно со своими новыми семьями), училась в гимназии и пробовала себя в рисунке, родные и друзья поддерживали её в этом. Уютная размеренная жизнь резко прервалось в августе 1944-го, когда в Эстонию вторглись советские войска. Наблюдая за их стремительным продвижением, бабушка Илон, хорошо помнившая первое советское вторжение, приняла решение: Илон должна уезжать из страны немедленно. Из Хаапсалу девочку с фанерным чемоданчиком провожала только бабушка. Илон успела на шхуну «Морская звезда» – последний эстонский корабль, отходящий в Швецию.
В том сентябре, спасаясь от оккупации, из Эстонии вынуждены были уехать около 80 тысяч человек. Илон повезло, ей было куда бежать: в Стокгольме её приютила тетя-художница. Многие же уезжали в никуда.
Стокгольм принял Илон, как и тысячи других военных беженцев. Она поступила в художественную академию, начала учить шведский и делать первые профессиональные рисунки. Позже она скажет: «мне нужно было забыть, что я эстонка, и почувствовать себя шведкой». Илон вышла замуж за военного моряка (Викланд – фамилия по мужу), родила ребенка и однажды, в период особой нужды, «держа в одной руке новорождённую дочь, а в другой – папку с рисунками», постучалась в дверь стокгольмского издательства «Рабен и Шегрен». Там работала Астрид Линдгрен, и она как раз искала иллюстратора для своей новой повести «Мио, мой Мио!». Мы до сих пор не знаем, действительно ли Астрид понравились рисунки Илон или она просто решила ей помочь, но Илон получила работу в издательстве. Она стала постоянным иллюстратором, почти соавтором книг Линдгрен, дружба и сотрудничество с которой продлились много десятилетий. Поколения читателей представляют героев книг «Мои, мой Мио», «Карлсон, который живет на крыше», «Ронья, дочь разбойника» и других именно такими, какими их изобразила Илон Викланд.
Илон Викланд вошла в число самых признанных иллюстраторов Швеции, «Рабен и Шегрен» каждый год исправно издавало новые книги с её рисунками. Растущая популярность книг Линдгрен и их издание в других странах принесли Илон международную известность. Говоря современным языком, интеграция в новое общество прошла настолько успешно, насколько это вообще было возможно. Оставшихся в Хаапсалу бабушку и дедушку Викланд больше никогда не увидела. Писать им она не решалась, опасаясь неприятностей для живущих в советской Эстонии родных.
А спустя пятьдесят лет после бегства из Эстонии Илон Викланд издала иллюстрированные автобиографические повести «В доме моей бабушки» и «Долгое-долгое путешествие» (в соавторстве с Роз Лагеркранц), где рассказала своём детстве, об оккупации и войне глазами ребенка.
Первые рисунки в книгах – галерея счастливых стоп-кадров:девочка с косичками, собирающая ягоды в зарослях малины выше ее ростом в бабушкином саду. Дети, вдохновенно прыгающие по льдине, отбросив школьные ранцы. Малыши, весело скачущие по камням в летнем фьорде.
Цветные картины резко сменяются чёрно-белыми: советские танки, въезжающие в город, бомбардировщик над домом, из которого падают бомбы, солдаты, вламывающиеся в дом и перерывающие там всё вверх дном. Товарный ночной поезд, проезжающий сквозь метель, над поездом в клубах то ли дыма от трубки, то ли облаков проглядывают лики Ленина и Сталина; депортация.
Следующие картинки – прощание с бабушкой, спешный отъезд, маленькая девочка с огромным чемоданом, одиноко стоящая на перроне. Дальше шхуна в штормовом море, пассажиры с тревогой вглядываются в темноту, пытаясь разглядеть большой военный корабль. Советский, немецкий – встреча с каждым из них влечёт гибель.
Автобиографическая книга «Долгое-долгое путешествие» местами беллетризирована, героиня младше и беспомощней, чем была Илон во время бегства. Возможно, возрастной сдвиг сделан намеренно – чтобы книгу об ужасах оккупации и войны было проще понять детям, которые с ними, к счастью, не сталкивались. В этом смысле удачное решение – сделать рассказчиком и проводником в прошлое ровесника маленького читателя.
Семья Илон чудом избежала депортации, но девочка видела, как забирали соседей. Из оккупации 1940-го сама Илон запомнила несколько эпизодов. Однажды семья Илон приютила у себя брошенных котят. Маленькая Илон подкармливала их, а дочка советского офицера, который жил с семьёй на постое в их доме, дразнила котят и мучила. Илон, заставшая её за этим занятием, сказала ей: «Если я ещё раз увижу, что ты это делаешь, я тебя убью. Поняла?» Издевательства прекратились.
Вот ещё: дедушка Илон тайком собрал радиоприёмник, чтобы слушать новости из-за границы. Кто-то донёс на него, в дом нагрянули солдаты. Во время обыска Илон, дедушка и бабушка стояли на ковре в кухне – ковёр скрывал вход в подвал, где был спрятан приёмник. Его не нашли, но страх, испытанный во время обыска, остался с Илон на всю жизнь. Прошлое всегда было рядом и никуда не отступало, несмотря на десятилетия благополучной жизни в новой стране и данном себе в юности обещании «забыть».
Илон Виклунд часто вспоминала о дружбе с Линдгрен и об их совместной работе. Писательница и художница часто встречались, и, по рассказам Илон, она могла в любую минуту позвонить Астрид. Наверняка им было о чём поговорить и помимо книг. Трагедию стран Балтии во время советской оккупации Астрид Линдгрен наблюдала с другой стороны Финского залива, работая цензором шведской военной разведки и делая записи в дневнике. В нём она с горечью фиксировала и этапы оккупации Эстонии, Латвии и Литвы; про дневник Линдгрен мы писали здесь.
Писательницу и художницу могли объединять не только общие воспоминания и схожесть отношения к событиям, происходящим в Европе. В фокусе внимания Астрид Линдгрен часто – незащищённый, забытый взрослыми ребенок. Это чувство беззащитности было знакомо Илон Виклунд. Беззаботное, уютное детство книжных героев на её иллюстрациях к чужим книгам кажется попыткой изжить собственную травму.
Илон Викланд дожила до обретения Эстонией независимости и горячо её приветствовала. Попытка переворота 19 августа 1991 г. в Москве дала Эстонии историческую возможность провозгласить независимость. Она была использована днем позже, 20 августа 1991 года, за час до полуночи, хотя было известно, что по приказу путчистов в Таллинн отправлен псковский спецназ. Спецназовцы захватили Таллинскую телебашню через пять часов после провозглашения независимости Эстонии и покинули её вечером 21 августа, после поражения путча.
19 августа Илон Викланд участвовала в стокгольмском митинге поддержки стран Балтии, а в ноябре 1991 г. смогла приехать уже в свободную Эстонскую республику. В Эстонии прошли несколько её выставок, на открытие своей первой выставки Илон Викланд приехала в Таллинн вместе с Астрид Линдгрен.
А что охотники на тимпане? Одного из них, с усами и в фуражке, мы видели в книге «В доме моей бабушки» наблюдающим с небес за депортационным поездом. Другого часто встречаем в ежедневных новостях. Третий персонаж – лысоватый круглый человек в простонародной рубахе навыпуск, повязанный красным шейным платком, явно Хрущёв. Три политика, ответственные за судьбу Крыма. Викланд объясняла, что делала эту иллюстрацию, «когда русские захватили Крым в 2014 году».
Фото – Iloni Imedemaa