Экологические, в частности, антимусорные протесты 2017-2020 гг. – уникальная для современной России история. Во-первых, борьба за чистоту своего края объединила людей из разных слоёв, разных возрастов и взглядов, заставила консолидироваться разрозненные общественные движения. Во-вторых, эти протесты достигли цели. В 2017-2018 гг. жители Москвы и окрестностей сумели закрыть почти две трети свалок. Власти решили вывезти столичный мусор на север и тихо закопать в болоте возле никому тогда не известной станции Шиес. Предполагалось, что строительство полигона в 35 км. от ближайшего жилья никто не заметит. Но люди заметили, и начались протесты. Спустя год в них участвовали десятки, если не сотни тысяч жителей Архангельской области, Республики Коми и других регионов. В 2019-м работы было решено остановить. В пятую годовщину начала противостояния в Шиесе участник протестов, журналист и экс-координатор штаба Навального в Архангельске Александр Песков и гости Reforum Space Vilnius обсудили, как развивался протест, почему он оказался эффективным и что происходит с активистами Шиеса сегодня. Публикуем краткий конспект выступления Александра.
После протестов в Подмосковье Москва начала искать новые локации для мусорных полигонов; рассматривались Калужская, Ярославская, Владимирская области, но остановились на Архангельской. 26 июля местные случайно заметили, что вдоль дороги что-то строят. Рабочие прямо сказали: тут будет полигон для мусора москвичей.
Предполагалось, что полигон будет находиться очень далеко от населённых пунктов (соответственно, никто не будет, как жители Подмосковья, жаловаться на запах). Площадь в 300 га планировали полностью заложить прессованными отходами в виде брикетов – завозить по 500 000 тонн в год на протяжении 20 лет, потом законсервировать, а когда появится технология переработки таких отходов – откопать их. Но опыт Белореченска в Краснодарском крае показывает, что под воздействием естественных условий плёнка, которой обтянуты брикеты, рвётся. И так как из отходов не получается полностью извлечь влагу – возникает химическая реакция, которая разрушает их изнутри. В итоге мусор попадает в природу. В Шиесе зимой очень холодно, летом бывает очень жарко, перепады температур наверняка пагубно повлияли бы на плёнку.
Потом началось бы самое жёсткое. Почва на месте полигона очень влажная, на стройплощадке застаивалась вода (инвесторы, утверждавшие, что там сухо, с изумлением наблюдали, как рабочие пытаются пробраться к станции, увязая в болоте). Местность пронизана ручьями, через них отходы неминуемо попали бы в Северную Двину и дошли до Архангельска. Это главная причина, почему Архангельск начал протестовать раньше, чем расположенный ближе к Шиесу Сыктывкар.
События развивались стремительно. Уже 31 июля жители начали бить тревогу, отправлять обращения в органы власти. Образовалась инициативная группа. В августе чиновники регионального уровня приезжали и пытались общаться с местными жителями, но не смогли толком ответить на их прямые вопросы. Недовольство копилось. 3 августа на полигон приехала первая техника. Об этом написал блогер Дмитрий Иванов – и информация пошла на федеральный уровень. Когда 16 августа в соцсетях оказалась телеграмма РЖД, что уже 20 августа 56 вагонов с мусором поедут из Люберец на Шиес (состав, конечно, не приехал – полигона ещё не было), к теме начали подключаться всё новые населённые пункты.
В конце августа начались митинги. Повестка Шиеса звучала и на митингах против пенсионной реформы. Архангельские активисты – экологические, из других общественных движений – организовали общественную кампанию «Поморье не помойка». Я там участвовал: мы проводили публичные мероприятия, распространяли информацию, старались давать людям честную информацию о том, что планируется сделать – ведь власть на их вопросы не отвечала. Возникла даже идея проведения областного референдума по запрету ввоза отходов из других регионов – правда, в конечном итоге она не реализовалась. В конце ноября администрация Урдомы подала иск о признании строительства в Шиесе незаконным.
Параллельно в середине ноября правительство Москвы попыталось откупиться: оно заключило соглашение с Архангельской областью о выделении ей 6 млрд рублей «на социально-экономическое развитие». Правда, использовать эти деньги собирались удивительным образом: их решили вложить в ремонт старых деревянных домов. На Севере таких домов много, с ними всегда много проблем, и было ясно, что новые окна и покраска фасадов никак не повлияет на срок их службы. Строить же новые не планировалось.
2 декабря местные общественные движения договорились выступить сообща и провели в городах и посёлках Архангельской области и Коми единый день протеста. На митинги вышло около 30 000 человек, причём люди вышли даже в тех городах и сёлах, где раньше вообще не было протестов (а в некоторые из них летом можно прилететь только самолётом – дорог нет). Было множество публикаций, в том числе в федеральных СМИ. Настроение было приподнятое – жители увидели, что их много, что протестуют не только экологи. Губернатор же Архангельской Игорь Орлов области оценил численность митигнующих в 7-8 тысяч и заявил, что это количество не может определять позицию всех жителей областей.
14 декабря в Урдому приехали наконец специалисты и чиновники – попытались объяснить, что полигон принесёт много пользы. Их встретили протестными плакатами. В течение зимы прошло ещё несколько протестных мероприятий в Архангельске и Северодвинске.
В начале 2019 г. на основной площадке будущего полигона были положены бетонные плиты, постоянно подвозились стройматериалы, в том числе и автотранспортом, для которого местные дороги вовсе не предназначены. Стояло двухэтажные общежитие для рабочих. Активисты из Урдомы каждый день выезжали в Шиес наблюдать за тем, что происходит на стройке. В 1 км. от станции поставили вагончик со спутниковым интернетом. Постепенно начали возникать и другие посты, которые легко превращались в блокпосты: активисты не давали проехать технике, в первую очередь бензовозам. Пытались помешать выгрузке топлива с вертолёта. Случались стычки и провокации. Когда власти ограничили движение в районе Шиеса, активистам начали помогать местные газовики: давали микроавтобус для проезда по закрытой трассе.
Губернатор Орлов назвал протестующих «шелупонью», цитата моментально попала в интернет. Власть явно не собиралась вступать в диалог с активистами. На 7 апреля наметили новый единый день протеста, чиновники предоставляли очень неудобные места – и разозлённые толпы (около 10 тысяч только в Архангельске) вышли на несанкционированный митинг. В конце митинга было объявлено о начале бессрочной акции экопротеста: люди готовы были каждый день ходить на центральную площадь, пока вопрос не будет решён. И они действительно до начала пандемии выходили сначала в Архангельске, а потом в других городах.
26 апреля областной суд обязал избирком разрешить активистам провести референдум, но решение сразу было оспорено. Люди начали ставить палаточный лагерь в Шиесе, приехзжали со своими палатками. На площадке помимо полиции появилась Росгвардия. 10 мая снова прилетел вертолёт с топливом. Активисты заняли посадочную площадку, сотрудники охраны начали их выталкивать, избивать. В обществе поднялась новая волна недовольства, и 19 мая прошёл новый единый день протеста – на сей раз отличился Котлас, где вышло 10 тысяч человек.
Власти не побоялись сделать на станции инфоцентр, где постоянно находился представитель технопарка – но желающих с ним поговорить было немного. С помощью силовиков, через сливы власть старалась очернять активистов, выискивали дискредитирующую информацию на самых активных. Полиция приходила в лагерь протестующих, был даже один обыск.
В мае выяснилось, что вопрос Шиеса обсуждается с участием Путина. 15 июня инвестор объявил о приостановке реализации «на время общественных обсуждений». 20 июня, в день «прямой линии» с Путиным, в Шиесе собралось около 500 активистов. Это был пик протеста. После июня он пошёл на спад: референдум оказался слишком трудозатратен, а инвестор явно сворачивал стройку.
26 июля активисты в честь первой годовщины протестов предлагали жителям вывесить из окон что-то красного цвета. Акция прошла с очень большим медийным эффектом. Митингов уже не планировалось, зато в Шиесе проводились музыкальные мероприятия. А потом власти сами подтолкнули новый виток протестов: в области начиналась мусорная реформа, предусматривающая строительство новых полигонов и мусоросжигательных установок.
Протестный потенциал был большой, его хотели структурировать. 12 декабря в Котласе 29 общественных движений Архангельской области и Республики Коми подписали декларацию, что будут согласовывать действия в ключевых вопросах, продвигать своих активистов на выборах различного уровня. Хотя протест в Шиесе и был по сути экологическим, многие смотрели на перспективу, понимая: когда возникает необходимость публичной поддержки, очень мало кто из депутатов сможет что-то сказать.
К этому моменту многие перестали ездить в Шиес, ощущалась усталость от стрессовой ситуации: целый год мысли тысяч людей были завязаны на строительство полигона. Сохранить потенциал и направить его в иное русло помог форум «Свободные люди», где выступали, в частности, Евгений Ройзман и Андрей Пивоваров, спикеры с большим политическим опытом.
Какие факторы послужили тому, что протест на Шиесе стал таким массовым и таким эффективным? И не только он – примерно в то же время шли протесты в Екатеринбурге, протесты в Куштау. Они не имели отношения к политике, и требования протестующих были достаточно просты и конечны. Отношения между людьми куда теснее, чем в столицах, все друг друга знают. Сыграло роль и возмущение северян: столица качает с Севера нефть, газ, лес – а взамен решила отравить его отходами.
Важный фактор – очень активная агитация. У общественных движений не было крупных источников средств, все пожертвования шли либо из своего кармана, либо от сочувствующих. Тем не менее были созданы не только сотни плакатов – каждая 4-5 машина на местных дорогах была с наклейкой «Поморье не помойка».
Используя потенциал экологического движения, активисты стали распространять идею ответственного отношения к окружающей среде, агитировать за раздельный сбор, за уменьшение числа отходов. Провели очень много много субботников – тоже своего рода протестных, раз власть не справлялась с уборкой.
Сильно упало доверие к региональной и федеральной власти. Люди впервые осознали, что власть их не слушает, готова бить их дубинками. Как итог – оппозиционные партии получили больше голосов на выборах-2018 (правда, тогда протест был ещё не так широк). Изменилось отношение силовиков к протестующим: огласка защищала.
В марте 2020-го, когда уже появлялись ковидные ограничения, в нескольких городах прошли последние митинги, на них звучали и лозунги против мусорной реформы. А 2 апреля объявили об отставке губернатор Архангельской области Игорь Орлов и глава Коми Сергей Гапликов.
В октябре 2020-го инвестор окончательно оказался от технопарка. 26 октября вступило в силу решение суда о строительстве в Шиесе незаконным.
Что дальше?
Мы смотрели статистику: более половины административных протоколов о дискредитации армии в Архангельской области – в отношении активистов Шиеса и тех, кто их помогал. 3 из 4 уголовных дел – тоже в отношении активистов Шиеса. В целом, если ты в прошлом активист Шиеса – к тебе повышенное внимание, и тебе опасно высказываться. Многие покидают Россию, и многие уже не могут вернуться. К примеру, очень много журналистов активно работали на волне Шиеса, а теперь их редакции признаны иноагентами или нежелательными. Работать в России им очень опасно.
Защитник Шиеса Олег Михайлов сумел стать депутатом Госдумы в 2021-м, но сейчас он вынужден молчать по своей позиции по т.н. СВО. А депутат Мосгордумы, участник протестов на Шиесе Евгений Ступин за свою позицию пострадал, признан иноагентом, исключен из фракции.
Впрочем, команды активистов вполне успешно развивают проекты, не связанные с политикой – например, создают инфраструктуру для раздельного сбора. Разные позиции в отношении войны в Украине не мешают общественникам вместе бороться за экологию. Мусорная реформа никуда не делась, планируются новые полигоны, по-прежнему непонятно, куда везти московские отходы.