Месяц Россия ведет войну в Украине. Месяц страна находится по самым мощными в мире санкциями со стороны развитых стран. Этот текст – попытка зафиксировать факты перехода жизни в обычном регионе страны от экономики мира к экономике войны.
Экономика России уже несла потери из-за санкций, наложенных в связи с аннексией Крыма: за 2014 год подушевой ВВП упал с почти 16 тысяч долларов на человека до 9 тысяч. Правда, к 2020-му он вырос до примерно 11,5 тысяч долларов, а структура экономики не слишком изменилась. Новая реальность такова, что в 2022 году Россия станет страной с подушевым ВВП примерно 5-6 тысяч долларов США и без целых отраслей экономики – без автопрома, например. Показать, как умирает «экономика-11500» и какой будет жизнь людей в «экономике-5000» – цель этого текста.
В качестве примера мы возьмём Иркутскую область, которую я хорошо знаю. Это очень «средний» регион России по многим показателям. Удалённость от европейской части страны позволяет увидеть то, что не так очевидно при взгляде из столиц.
Иркутская область – регион с сырьевой экономикой. Нефть, алюминий и энергетика, продукты деревообработки и просто лес, золото и уголь – основные сырьевые товары региона и основа крупного бизнеса. Сельское хозяйство, строительство, торговля, туризм и логистика – основа местного среднего и малого бизнеса. Четверть всех жителей области живут в Иркутске, ещё четверть – в Ангарске и Братске, остальное население проживает в малых городах и деревнях, большей частью в радиусе 200 километров от областного центра.
Жизнь в регионе развивалась по простой схеме: крупный бизнес через инвестпроекты, отчисления в бюджет и на зарплату сотрудникам заводил деньги в регион, малый и средний бизнес формировали рыночную экономику, основанную на потребностях и спросе местного населения и туристов.
Санкционный удар по крупному бизнесу в наибольшей степени изменит жизнь в области. Нефть из Сибири продается в Китай, и пока непонятно, какие именно изменения произойдут в этой отрасли экономики. Однако уже фактически сорвано строительство завода по производству полимеров – это был крупнейший инвестиционный проект в регионе. Невозможно купить оборудование, непонятно, кому продавать химическое сырье. Работы на площадке завода ещё ведутся, но это вспомогательные работы, для них не используется подсанкционное оборудование.
Без возможности вывозить зарплату из страны мигранты не приедут
Золотодобыча не попала под санкции, зато полностью изменилась экономика отрасли: ранее золото после добычи и переработки на аффинажных заводах продавалось за рубеж, теперь основным покупателем становится государство. Золотодобытчики будут иметь только рублевую выручку. Главной проблемой этого бизнеса станет невозможность привлекать людей – без возможности вывозить зарплату из страны мигранты не приедут.
Отъезд мигрантов из региона – очень неприметное, но знаковое событие. По разным данным, в области постоянно трудилось до 50 тысяч граждан Узбекистана, Киргизстана и Таджикистана. Обычно они заезжали на свои рабочие места как раз в конце марта, когда начиналась активная фаза строительных работ. Предположу, что сейчас приедет от 10 до 20 тысяч человек – и бизнес уже начал говорить о нехватке рабочей силы.
Иркутская область была крупнейшим рынком для работы вахтовым методом: в различных бизнесах, использующих труд вахтовиков, работало более 100 тысяч человек. В связи со сворачиванием инвестпроектов предположу, что в течение следующих 6 месяцев большая часть этих рабочих мест будет закрыта. На строительстве того самого завода Иркутской нефтяной компании работают и мигранты, и вахтовики, но работают они по контрактам, самый поздний из которых разыгран в декабре прошлого года. По завершению этих работ новых контрактов не будет, и люди разъедутся по домам. Все бизнесы, который обслуживают вахтовиков – в первую очередь транспортные компании и местная торговля, –лишатся клиентов.
Первым из крупных бизнесов пострадал лесной. Иркутск – самый лесной регион России, здесь рубят до 16-18% российского леса каждый год. Большая часть леса, переработанного в виде доски, уходит в Китай, но потеря европейских потребителей стала очень болезненной. Европа потребляла всего 14-16% иркутских пиломатериалов по объёму, но по стоимости это было примерно 30% выручки местных лесопильных компаний. Европа потребляла почти 100% пелет, экспорт которых оказался полностью под санкциями (экспорт пелет в Китай давно запрещен).
По лесному бизнесу сразу ударил уход из России производителей грузовиков и валочной техники. Прямо сейчас, в марте 2022 года, многие компании впервые не могут вывезти нарубленный лес с делян. Владельцы грузовиков поняли, что после выработки ресурса машин они не смогут купить ничего нового, и просто отказываются возить груз по наиболее длинным и опасным маршрутам. Такими маршрутами становится как раз вывозка леса с делян – и протяжённость большая, и качество дороги плохое.
Грузовики используются всем крупным бизнесом, работающим в регионе. Речь о грузовиках всех типов – карьерных, которые работают на добыче угля, золота и металлической руды, магистральных, которые завозят в регион продукты питания и товары народного потребления, лесовозах, которые возят леc. В российских условиях ресурс грузовика – не более 5 лет, из-за пандемии уже были проблемы с поставкой новой техники: её не могли купить из-за кризиса с поставками чипов. Уже сейчас владельцы грузовиков отказываются от малорентабельных рейсов по доставке продуктов питания в дальние населённые пункты, логично считая, что ресурс их техники нужно использовать на более прибыльных маршрутах. По словам владельца компании, перевозящего фрукты из Китая, два года назад маршрут грузовика Иркутск-Забайкальск (погранпереход в Китай) стоил 135 тысяч рублей, а сейчас – 500 тысяч. Если учесть, что грузовик за один раз перевозит максимум 22 тонны груза, то станет ясно, что многие виды продуктов питания станет невозможно завезти не только с европейской части страны, но и из Китая.
Многие виды продуктов питания станет невозможно завезти не только с европейской части страны, но и из Китая
Рост цен в торговых сетях – здесь Иркутск ничем не отличается от других регионов России. По самым ходовым или по импортным товарам рост составляет от 50 до 100%. Невидимое глазу изменение состоит в том, что полностью изменился сам характер торговли: полностью исчезли все программы лояльности, скидки и рассрочки для розничных покупателей, оптовики же начали отгружать товар только по предоплате. Для некоторых бизнесов это критично. Например, один из поставщиков теплового оборудования рассказывает, что раньше имел от поставщика рассрочку до 6 месяцев, теперь же должен делать предоплату за 3 месяца.
Главный вопрос для местной торговли теперь выглядит так: могут ли поставщики подтвердить объём и ассортимент поставок в регион? Все хотят предоплату с поставкой через 1-2 месяца, но нет никаких гарантий, что через 2 месяца тебе просто не вернут обесценившиеся рубли с извинениями, что данного товара просто нет (и больше никогда не будет) на складе.
Наиболее ярко это тенденция проявляется в фармакологии. Аптечные сети 100% препаратов получают от оптовых компаний, и пока их бизнес изменился так: самые ходовые препараты есть в наличии, а вот так называемые «заказные» (те, которые оптовик ввозит в минимальных количествах и продает в аптечные сети после оплаты с доставкой экспресс-почтой) стоят на стоп-листах. Никто не знает, как быстро и по какой цене их можно будет доставить с европейских и американских складов. В числе таких препаратов практически все препараты для лечения смертельно опасных и редко встречающихся заболеваний.
Отдельно надо отметить строительную отрасль. Бурный рост ипотечного кредитования привёл к тому, что в последние годы объемы и стоимость строительства росли. В первые дни после начала войны обеспеченные граждане ради спасения своих капиталов бросились скупать квартиры. Однако за пару недель поток таких покупателей кончился. Сейчас строители ждут решений по финансированию отрасли со стороны государства – подсаженная на эскроу-счета отрасль принципиально зависит и от объемов ипотечного кредитования и от позиции кредитующего стройку банка. Однако прогнозы неутешительные: нет никаких данных о росте количества выданных ипотечных кредитов, а поставщики цемента, металла и инженерных коммуникаций перешли на 100% предоплату. Да и проблема с мигрантами сильнее всего ударила именно по строителям – на большинстве строек области банально нет рабочих.
За месяц были ограблены несколько майнинговых криптоферм
А есть ли отрасли или бизнесы, которые демонстрируют рост? Иркутск – лидер российского рынка майнинга криптовалют, с очередным падением курса рубля этот бизнес стал ещё выгоднее. Но проблема – как завезти и сохранить оборудование. За месяц были ограблены несколько майнинговых криптоферм, дорогостоящие видеокарты и майнеры похищены явно с целью работы на новых хозяев. Некоторый оптимизм демонстрируют представители туристической отрасли: Байкал по-прежнему в числе самых привлекательных объектов для посещения, а ковидные ограничения снимают. Есть ли у этого оптимизма подтверждённый спрос – будет ясно в ближайшее время.
В этом году всё хорошо будет у аграрного комплекса – но только у той его части, кто успел закупить импортные семена и российские удобрения. И да, производители сельхозтехники тоже ушли из России, так что по истечении года дела станут похуже.
Главный вывод, который можно сделать после первого месяца войны – кажется, в России многие не представляют, какого рода трансформация ждёт экономику страны и насколько она будет непохожа на то, что есть сейчас. Экономика-11500 медленно умирает. Экономика-5000 даже еще не родилась. Родится ли – вот вопрос.
Автор – политолог, активист.