Происходит поразительное: в главной информационной программе российского телевидения «Время» нет ни слова о России. Заявления президента – только на международные темы. Повседневной информации о том, что происходит в более чем восьмидесяти российских регионах, вы там не увидите. Российское ли это телевидение вообще? Возникает подозрение, что его захватили настоящие «иностранные агенты», которые блокируют любые новости из российских городов, областей и республик.
Давно отмеченный парадокс: люди, находящиеся в заключении, порой оказываются самыми свободомыслящими и проницательными в оценке своего времени. На днях Алексей Навальный передал через адвокатов очередную весточку, опубликованную затем в его «Фейсбуке». Там есть очень актуальное наблюдение: «Вы давно смотрели новости федеральных каналов? Я вот смотрю только их и уверяю вас, там ВООБЩЕ НЕТ новостей о России. В буквальном смысле. От первой до последней новости: Украина – США – Европа».
Сам я недавно тоже поставил эксперимент – попробовал посмотреть несколько дней программу «Время». Она меня удивила даже больше, чем в советские времена: тогда, конечно, тоже клеймили «загнивающий Запад» и «американский империализм», но это обычно шло вслед за новостями об очередных «победах социализма» и «передовиках производства» в СССР. Конечно, там было больше пропаганды, чем информации, но во всяком случае новостная картина дня начиналась с собственной страны.
Сегодня российская информационная картина попала в замкнутый круг. Телепропаганда, особенно в истерических ток-шоу, активно лепит образы врага из украинцев, европейцев и американцев. Президент Путин, по его собственному признанию, интернетом не пользуется, но на телевидение всё же обращает внимание – неслучайно ещё в первые годы у власти он заменил руководство всех федеральных каналов на верных себе людей. Таким образом, он сам попадает под влияние агрессивной телепропаганды и на её основе строит свою политику. Почти как в комедии «Хвост виляет собакой».
Однако у этой стратегии информационного сосредоточения на «внешних врагах» есть вполне серьёзная цель – отвлечение внимания граждан России от внутренних проблем страны. А они в условиях международных санкций неизбежно будут нарастать. И специфическое искусство пропагандистов состоит в том, чтобы заставить зрителей обвинять в социально-экономическом кризисе не кремлевскую власть с её агрессивной политикой и гигантской коррупцией, а всё тот же «коварный Запад».
Даже те журналисты, что вчера ещё стремились быть объективными, вовлекаются в псевдопатриотическую мораль «военного времени»
Более того – даже журналисты, что вчера ещё стремились быть объективными, вовлекаются в псевдопатриотическую мораль «военного времени». Начальство (а порой и дрессированный «внутренний цензор») им указывает, что нельзя слишком уж критиковать очевидные провалы и ошибки российской власти, чтобы «не выносить сор из избы». Вместо этого российским СМИ, в том числе региональным, настойчиво рекомендуют сосредоточиться на «правильном» освещении внешнеполитической повестки. А что касается событий в Украине, то Роскомнадзор берёт на себя запрещенную Конституцией (ст. 29.5) роль цензора, заявляя, что СМИ, под угрозой блокировки, «обязаны использовать информацию и данные, полученные ими только из официальных российских источников».
Войну войной называть нельзя, можно только «специальной операцией», и только в одобрительном ключе. Мне вспомнилось самое начало моей журналистской практики: в середине 1980-х я взял для городской газеты интервью с вернувшимся из Афгана дембелем. Беседа получилась тяжёлой и местами едва ли не диссидентской – мой собеседник отчаянно ругал власть. Но её, как ни странно, опубликовали: уже наступала эпоха перестройки и гласности. Однако редактор всё-таки исправил фразу «воевал в Афганистане» на «исполнял интернациональный долг» – этот шаблон тогда еще был обязателен.
И сегодня, с новейшими требованиями «роскомнадзирателей», есть чувство возвращения в те времена, если не в ещё более ранние. С другой стороны, это парадоксальным образом открывает для региональных СМИ неожиданное окно возможностей. Раз уж власть запрещает писать правду о внешней политике, надо сосредоточиться на проблемах своего собственного города, области или республики. И пусть кто-то скажет, что это выпадение из мейнстрима (ведь все обсуждают только глобальные вопросы!), но с точки зрения последствий это принесёт значимый эффект.
Может быть, это рискованная историческая параллель, но интересно сопоставить российские газеты 1916 и начала 1917 года. В 1916-м, в разгар Первой мировой, ещё действовала военная цензура и было позволено писать только о победах, а после Февральской революции страна словно бы очнулась. В условиях полной свободы прессы вдруг оказалось, что Россия – очень разная, и сами власти толком не знали собственную страну. Повсюду происходило бурное гражданское пробуждение, а иногда и сами журналисты оказывались его лидерами, потому что мыслили уже не шаблонами воюющей империи, а интересами жителей своих собственных регионов.
Обращая внимание зрителей, слушателей и читателей на проблемы своего региона, свободные журналисты могут излечить общество от военно-имперской пропаганды
Если правда, что история развивается по спирали, то возможно, Россию вскоре ждёт новое демократическое освобождение. И реальными региональными лидерами вместо нынешних кремлёвских наместников вновь могут стать гражданские активисты, которые будут выражать интересы своих земляков. У журналистов независимых региональных СМИ здесь много шансов, поскольку именно они обладают массой информации о реальном положении дел, которая интересует граждан, но пугает нынешнюю власть. И в конечном итоге, обращая внимание зрителей, слушателей и читателей на проблемы своего региона, свободные журналисты могут излечить общество от военно-имперской пропаганды с её глобальными замашками и заставить людей вспомнить о своих городах, областях и республиках, о необходимости их достойного, современного развития.
Хабаровский общественный деятель Алексей Ворсин справедливо замечает: «Глупо бросаться камнями, если сам живёшь в стеклянном доме. Пока не поздно, нужно заключать мир, отводить войска домой и начинать заниматься внутренней экономикой».