Сопредседатель движения «Голос» – о главных рисках спешно принимаемого нового закона о выборах, дальнейшем ужесточении избирательного законодательства и о том, что необходимо для проведения честных выборов в России.
— Какие риски несет законопроект о выборах, который примет Госдума в третьем чтении 21 июля?
— Законопроект содержит три опасные новеллы.
Во-первых, вводится так называемое трехдневное голосование. На общероссийском голосовании мы уже видели, как проходит многодневный марафон голосования в разных форматах: на участке, на дому, на придомовой территории, на предприятиях. У нас есть серьёзные основания полагать, что массовые фальсификации были организованы именно благодаря этому инструменту – многодневному досрочному голосованию. В досрочное голосование работают не все члены участковой комиссии (УИК). Такое голосование могут организовывать два-три члена УИК. Основной день голосования является уже «витринным», когда комиссия собирается в полном составе и всем членам комиссий демонстративно предъявляются бюллетени с якобы проголосовавшими на предшествовавшем досрочном голосовании.
Досрочное голосование на выборах всегда было своеобразной исключительной мерой и крайне небольшим по количеству. По закону об основных гарантиях избирательных прав граждан, если число проголосовавших на участке досрочно превышает 1% от всех избирателей, то это отклонение от нормы и повод для комиссии отдельно проводить его подсчет.
Кроме того, до сих пор избиратель должен был доказать, что у него уважительная причина голосовать досрочно. Не говоря уже о том, что такое голосование всегда проходило в помещениях избирательных комиссий (за редкими исключениями) и его всегда имели возможность контролировать наблюдатели. И то подобная процедура всегда вызывала серьезные нарекания, учитывая, что при многодневном голосовании удобно принуждать избирателей, распределять их по дням, контролировать явку и процесс голосования. ЦИК неоднократно критиковал эту практику. И теперь нам пытаются продать ту же практику под другим названием: дискредитировавшее себя досрочное голосование на выборах и опробованную на голосовании по Конституции практику многодневного голосования – скрестить это всё и сделать трёхдневное голосование на выборах.
Проблема многодневного голосования – что не все члены комиссий могут принять участие в его организации (организовывать его будет всего несколько членов комиссий). Более того, даже если кто-то из членов комиссии захочет участвовать, необходимо, чтобы для него было предусмотрено дежурство, в чем ему может быть отказано. Ещё одна проблема – в эти дни люди могут быть заняты на основном месте работы: как минимум пятница выпадает на рабочий день при трехдневном голосовании. Поэтому и наблюдатели, и члены комиссий, которые не связаны с государством, не всегда смогут отпроситься с работы, а бюджетников, понятное дело, отпустят.
На примере общероссийского голосования мы видели, как организацией досрочного голосования занимались прежде всего бюджетники. Остальные члены комиссий появились уже в последний день, когда им предъявляли эти бюллетени.
Вторая проблема многодневных выборов – отсутствие нормального наблюдения. Мало того, что у нас одновременно начинает работать около 96 тыс. избирательных участков, что уже предполагает потребность в огромном количестве наблюдателей. Более того, на каждом участке комиссия может расходиться на несколько разных форм голосования, за которыми требуется контроль. Одновременно может проходить голосование в помещении участка, несколько выездных групп организуют голосование на дому, еще одна – голосование на придомовой территории. И конечно, такое количество наблюдателей на все участки обеспечить практически невозможно.
Следующая проблема – несколько ночей бесконтрольного хранения документации. Очевидно, что всё это создает угрозу проставления фиктивных подписей в списки избирателей, вбросов бюллетеней в ящики.
Вторая новелла данного закона – покушение на гарантии членов избирательных комиссий. Теперь предполагается, что политическая партия (при этом другие субъекты выдвижения членов комиссии, например общественные объединения, не наделяются такой возможностью) может отозвать своих членов комиссии в любой момент. Это серьезный удар по контролю за голосованием, потому что члены комиссий, которые сейчас активно себя проявляют в работе – отстаивают закон, выявляют нарушения, требуют предоставления документов для проверки, – сейчас защищены тем, что их можно лишить статуса члена комиссии лишь решением суда или по их собственному желанию. Поэтому фальсифицирующие выборы комиссии страдали оттого, что ничего не могут сделать с этими людьми. Они вынуждены были прибегать к угрозам, шантажу, насилию, но других методов у них не было. Если теперь у партий появится такое право, думаю, будут составлены списки этих неугодных, мешающих фальсификаторам членов комиссий, и власти будут пытаться через давление на партии отзывать этих членов комиссий.
Это может привести к резкому оттоку из комиссий порядочных людей, контролирующих голосование.
Третья новелла закона – лишение возможности становиться наблюдателями граждан, зарегистрированных по месту жительства в другом регионе. Это означает, что наблюдатель, имеющий прописку в Подмосковье, не сможет наблюдать в Москве. Это удивительная новелла, потому что у нас по избирательному законодательству даже кандидатом может быть житель любого региона. Это серьезный удар по наблюдению, поскольку мы знаем практику политических партий привозить на региональные выборы своих активистов и членов партий из других регионов, чтобы усилить контроль за чистотой голосования. Наблюдатели «Голоса» выезжают в другие регионы, в том числе в глубинку, и это бывает очень эффективно. Фактически инициаторы этой нормы создают искусственные границы внутри страны – но только для наблюдателей. Видно, что власти боятся именно независимых наблюдателей.
Наблюдатели и так находятся в ущемлённом положении: несколько лет назад уже приняли поправку, согласно которой кандидаты и партии должны заранее, не менее чем за три дня до голосования, уведомлять комиссии, кого и на какие участки они направляют. Власть знает заранее, на каких участках кто будет наблюдать, а на каких участках не будет наблюдателей.
В сумме эти поправки свидетельствуют о том, что власть готовится к фальсификациям и придумывает новые инструменты для их сокрытия. К сожалению, принятию антидемократических законов общество пока ничего противопоставить не может.
На примере принятия этого законопроекта вы видели, что даже если три парламентские партии из четырех заявили, что они против и что проект закона принимается с грубейшими нарушениями регламента, их голосов оказалось недостаточно для того, чтобы каким-то образом переломить ситуацию («Единая Россия» обладает конституционным большинством голосов в Госдуме, что дает ей возможность принять любой закон без согласия остальных партий).
— Власть для ускорения процесса внесла поправки в законопроект восьмилетней давности – в нарушение регламента Госдумы.
— Да. Для ускорения принятия законопроектов правящая партия придумала странную формулу, когда из рукава вытаскивается старый законопроект, много лет пролежавший на полке, в который добавляются совершенно новые статьи, которых изначально концепция законопроекта не предусматривала. Это нарушение регламента Госдумы, потому что после первого чтения вносить изменение в концепцию законопроекта нельзя. Здесь же мы видим, что серьезно была изменена концепция законопроекта Дмитрия Медведева от 2012 года. Об этом много говорили представители трёх фракций в Госдуме, при этом законопроект был принят во втором чтении. Конечно, легитимность таких изменений сразу резко снижается. Это наводит на мысль, что другими, легальными способами власть принять этот закон не может. Массовое недовольство лишь на неделю сдвинуло принятие закона в последнем, третьем чтении – предполагалось, что он будет принят сразу одним днем.
— С чем вы связываете такую поспешность принятия этого закона?
— Я не исключаю, что таким образом происходит подготовка к возможным досрочным выборам депутатов Госдумы. Сейчас рассматриваются различные варианты развития сценария. Вопрос о выборах Госдумы окончательно, наверное, не решен. Но чтобы иметь свободу манёвра, они хотят заранее провести этот закон. Когда назначаются выборы, должно действовать законодательство, актуальное на момент их назначения. К этому моменту должна быть обеспечена законодательная база, которая устроила бы власть для проведения таких досрочных выборов.
— СМИ пишут, что Кремль обсуждает и другие новеллы в избирательное законодательство, апробированные в общероссийском голосовании.
— Не исключено, что после сентябрьских выборов у нас будет новая череда поправок в избирательное законодательство, более тонкая донастройка. Я пока не верю, что они дадут только Общественной палате право назначать наблюдателей: все-таки лишать участников выборов (партии и кандидатов) такой возможности было бы совсем кощунством. Что касается идеи отменить день тишины и разрешить публиковать результаты соцопросов в процессе голосования – думаю, на это они могут пойти. Власть от этого останется в выигрыше.
Основные медийные ресурсы находятся в руках у администраций, которые заинтересованы в том, чтобы использовать их на полную катушку. Если в течение процесса голосования рассказывать о победе какого-то конкретного кандидата, это безусловно влияет на решение избирателей.
— Наивный вопрос: что необходимо для того, чтобы выборы в России проходили честно и результаты голосования соответствовали реальному волеизъявлению граждан?
— Организаторы выборов в России много говорят об активном избирательном праве, о праве избирателей голосовать. О том, что вводят новые форматы голосования, онлайн-голосование, расширяют возможности голосования на дому. Заботиться об этом праве нужно. Но это входит в противоречие с тем, что серьезно ограничиваются пассивные избирательные права: граждане приходят на участок, а выбирать не из кого. Фактически создается стерильный бюллетень. Поэтому в первую очередь необходимо прекратить практику необоснованных отказов в регистрации кандидатам. Это связано с искусственными фильтрами и барьерами, установленными законодательством, и с тем, что комиссии под надуманными и фиктивными предлогами отказывают в регистрации неугодным власти кандидатам.
Также необходимо обеспечить регистрацию всех партий, которые имеют поддержку граждан. Мы знаем примеры, когда партии, которые реально имеют поддержку, несмотря на то, что необходимо всего 500 человек для их регистрации, не регистрируют. Для этого применяются различные ухищрения. При этом другие партии, созданные специально для политтехнологических целей, регистрируются и хорошо себя чувствуют. Необходимо разрешить избирательные блоки, чтобы партии могли объединяться.
Если брать выборы в Госдуму, нужно снижать проходной барьер партий с 5% до 3%.
И очень важно обеспечить неотвратимость наказания за фальсификации. Даже если мы выявляем фальсификации и устанавливаем виновных, то либо уголовные дела в отношении этих лиц не заводятся, либо эти люди освобождаются от уголовной ответственности. В крайнем случае они уходят от ответственности, получив административные штрафы.
До тех пор, пока члены комиссий не будут бояться, что их привлекут к уголовной ответственности, они будут продолжать фальсифицировать под давлением администраций и потом получать за это вознаграждение и повышение по службе.
И последнее: необходимо отменить все ограничения, установленные для наблюдателей и представителей СМИ. Отменить предварительную аккредитацию на конкретные участки, уведомления о том, кто на каком участке будет наблюдать за три дня, территориальные ограничения для наблюдателей, которые они хотят сейчас ввести – все это нужно отменить. Если нечего скрывать, нужно предоставить возможности для контроля, а не закрываться.
Несмотря на учиненные ограничения и фильтры, которые создаются для удержания власти, при должной мобилизации общество может обеспечить свободные выборы. Было бы желание контролировать и наблюдать.