Энергетика, а именно продажа ископаемого топлива — один из основных источников, откуда путинская власть берёт деньги на войну. Если мы хотим построить демократическую Россию, демократической должна стать и энергетика. Сейчас в ней почти нет места для частных гражданских инициатив и секторов, которые не касаются ископаемого топлива. Меж тем сегодня около 30% потребностей в электроэнергии на планете удовлетворяется из возобновляемых источников. Возобновляемую генерацию наращивают не только богатые Германия и США, но и Китай, и Индия, и не самый зажиточный Уругвай. Татьяна Ланьшина, независимый эксперт в области возобновляемой энергетики, написала для проекта «Рефорум» policy paper о возможных шагах для реформирования российского энергосектора после войны. Предлагаем тезисы с презентации доклада в Reforum Space Berlin.
Экономический успех Путина связан с высокими ценами на нефть. Поэтому у российской власти не было желания уделять должное внимание развитию возобновляемых источников энергии (ВИЭ) — наоборот, ВИЭ воспринимались как угроза экономическому благополучию страны. Лишь перед войной официальная Россия начала признавать, что изменение климата вследствие антропогенной деятельности происходит, и имитировать климатическую политику. В основном, правда, ограничивались заявлениями, что страна и так активно использует и продаёт самое экологически чистое ископаемое топливо — газ — и активно использует энергию больших ГЭС и АЭС, большая часть которых построена при Советском Союзе. А ещё в России много лесов, способных поглощать углекислый газ.
При этом на энергетику, то есть на сжигание ископаемого топлива, в России приходится почти три четверти всех выбросов парниковых газов. В последние годы эти выбросы не снижаются (кроме пандемийного 2020-го).
Заглянув в действующую энергетическую стратегию России, принятую в 2020-м (скоро её должны обновить и продлить до 2050 г.), мы увидим планы по увеличению добычи газа и угля и — в пессимистичном сценарии — небольшое сокращение нефтедобычи. Количественных целей по ВИЭ там нет, зато в лучших традициях последних лет о ВИЭ говорится как чём-то, что не является в достаточной степени конкурентоспособным и что имеет смысл развивать разве что на удалённых территориях.
Россия находится в самом конце списка крупнейших экономик мира по проценту ветровой и солнечной генерации в общем производстве электроэнергии. В Германии — 33%, в Китае 13,5%, в Индии почти 9% (данные за 2022 г.). В России — 0,7%, хуже только в Индонезии и Саудовской Аравии (по 0,2%). Страна никак не вписывается в современные процессы в энергетике.
Какой эффект дали санкции
За последние два года российский сектор ископаемого топлива претерпел существенные изменения, связанные с санкциями, введёнными ЕС и другими западными странами в ответ на продолжающуюся войну России в Украине, а также с прочими последствиями войны.
Хуже всего дела обстоят в газовом секторе, хотя санкции против него практически не вводились: экспорт трубопроводного газа сильно упал (почти вдвое в 2022 г. и на четверть в 2023 г. в физическом выражении) из-за попыток России заставить своих потребителей платить за газ рублями, инцидентов с «Северным потоком» и многократного сокращения транзита через Украину. Поставки трубопроводного газа сложно переориентировать с Запада на Восток (а объёмы экспорта сжиженного природного газа пока невелики), хотя Россия пытается уговорить Китай на строительство второго газопровода «Сила Сибири».
Также не особенно оптимистична ситуация в угольном секторе. С августа 2022 г. ЕС не покупает российский уголь, и теперь его приходится поставлять на Восток. Это регулярно вызывает сильнейшие заторы на железных дорогах, которые не были рассчитаны на такие объемы поставок в восточном направлении.По итогам 2022 г. экспорт российского угля сократился на 7,5%, по итогам 2023-го — вырос на 1% (в физическом выражении).
В нефтяной сфере ситуация неожиданно хороша, несмотря на санкции. Первые серьёзные санкции появились в декабре 2022 г., когда Европа перестала импортировать нефть по морю, а затем в феврале 2023 г. под запрет попали и нефтепродукты. Также были введены потолки цен для поставок нефти и нефтепродуктов в третьи страны с использованием транспортных средств и услуг страхования стран-инициаторов санкций. Россия всё это время искала пути обхода. Одной из важнейших мер стало развитие теневого флота, состоящего из старых танкеров с неизвестными владельцами, чтобы в обход ценовых потолков перевозить нефть туда, где её готовы покупать. В разы увеличила закупки российской нефти Индия, став одним из ведущих покупателей. Сильно нарастили ввоз Китай (на него теперь приходится 52% экспорта сырой нефти из России) и Турция. В итоге Россия за свой экспорт нефти и нефтепродуктов сейчас получает примерно столько же денег, сколько до войны.
Итак, за два года из надёжного энергетического партнёра Европы Россия превратилась в самую подсанкционную страну в мире и переориентировала свои поставки в Азию. Доля нефтегазового сектора в ВВП России немного сократилась после начала войны (с 22,5% в первом квартале 2022 г. до 17,3% в третьем квартале 2023 г.), но она всё равно крайне высока, что и позволяет России продолжать войну. Россия всё больше попадает в зависимость от Китая, и при сохранении текущей ситуации эта зависимость будет только расти.
Возможная зелёная Россия
А теперь о будущем России. Говорить о нём сейчас сложно, если вообще возможно: никто не знает, когда и чем закончится война, а также когда сменится российский режим. Пока этого не произошло, требовать от России развития возобновляемой энергетики или развития климатической политики бесполезно и бессмысленно: не всё ли равно, сколько солнечных электростанций в стране, которая убивает людей в соседней стране и не стесняясь заявляет, что это они сами себя убивают. Поэтому всё изложенное далее касается только ситуации, когда 1) война закончится победой Украины; 2) Россия вернёт захваченные украинские земли и начнет выплачивать Украине репарации; 3) в России сменится политический режим и начнется демократизация.
Будущей демократической России очень нужна амбициозная климатическая повестка. Нынешний вклад России в рамках Парижского соглашения предполагает сокращение выбросов парниковых газов к 2030 г. до 70% от уровня 1990 г. с учётом землепользования, изменений в землепользовании и лесного хозяйства (ЗИЗЛХ). При этом многие наиболее грязные и наименее эффективные предприятия в стране закрылись в первые несколько лет рыночной экономики. Именно поэтому, а не потому, что Россия проводила климатическую политику, в 2021 г. выбросы России составляли всего 48% от уровня 1990 г. с учётом сектора ЗИЗЛХ. А значит, имеющаяся цель позволяет России существенно увеличить выбросы и при этом в 2030 г. всё равно заявить о своём успешном «участии» в реализации Парижского соглашения.
Также будущей демократической России нужны высокие цели в области возобновляемой энергетики. Важнейший показатель — доля ВИЭ в производстве электроэнергии. Сейчас планируется, что доля ВИЭ (солнечных, ветровых и малых гидроэлектростанций) увеличится с нынешнего уровня — менее 1% — до 10% к 2050 г. Даже Китай, на который ориентируется современная Россия, уже перешёл этот рубеж несколько лет назад. В будущей демократической России доля ВИЭ в электроэнергетике в 2050 г. должна составлять не менее 80%. Многие страны ЕС (Германия, Греция, Португалия и другие) планируют увеличить долю ВИЭ в своей генерации до 80-100% уже к 2030 г. России будет гораздо сложнее добиться таких высоких результатов, учитывая эффект низкого старта, но для перспективы длиной в четверть века это вполне посильная задача.
Кроме того, в будущей демократической России должна произойти приватизация и демонополизация всего энергетического сектора. Сейчас он захвачен немногими гигантами. В микроскопическом секторе возобновляемой энергетики конкуренции практически не было из-за высоких барьеров входа. В нормальной ситуации на рынке должно быть большое число компаний, а также место для частных инициатив и небольшого бизнеса. А ещё необходимо, чтобы местные сообщества могли получать выгоду от развития ВИЭ.
Нужен и план справедливого энергетического перехода, причём не только для всей страны, но и для и отдельных регионов. Такой план должен быть направлен на постепенный отказ от угля, а в перспективе — и от газа и нефти без катастрофического роста безработицы и без огромного падения доходов населения. В ближайшие десятилетия российские регионы, зависящие от добычи ископаемого топлива, в любом случае столкнутся с ухудшением своего экономического положения из-за грядущего снижения спроса на традиционные энергоносители. В первую очередь это коснётся угольных регионов — во многих странах мира на угольные проекты уже сейчас крайне сложно искать финансирование. Без проработанного плана зелёной трансформации депрессивных угольных регионов России их (прежде всего Кузбасс) ждёт крах.
Если в России к власти придёт политическая сила, которая захочет нормализовать отношения с Западом и перейти к нормальному экономическому развитию (не основанному на войне и военно-промышленном комплексе), то ей придётся включаться в развитие ВИЭ и в разработку адекватной климатической политики. Надо понимать, что зелёная энергетика на Западе уже ложится в основу всей экономики, в том числе промышленного сектора. На очереди Китай и Индия. Уже сейчас во многих странах компания без климатической и зелёной энергетической повестки едва ли найдёт клиентов и инвесторов.
И любая нормализация отношений с постпутинской Россией должна быть возможна только в случае, если она возьмёт на себя серьёзные обязательства в области климата и энергоперехода. Современная российская война в Украине и жесточайшие репрессии внутри страны крепко связаны с российским ископаемым топливом. А значит, сохранение статус-кво в российской энергетике будет создавать риски новых войн и повторения авторитарного пути.