Устойчивое развитие – это принятая ООН концепция развития человечества, которая должна обеспечить ему гармоничное существование на планете. Неля Рахимова, постоянный участник переговоров под эгидой ООН и координатор Коалиции за устойчивое развитие страны, представила доклад о том, как вторжение в Украину повлияло на реализацию всех 17 целей устойчивого развития (ЦУР) в России. Среди авторов – Павел Лузин, Илья Матвеев, Андрей Жвирблис, Григорий Машанов и другие.
«Мы преисполнены решимости способствовать построению миролюбивого, справедливого и свободного от социальных барьеров общества, в котором нет места страху и насилию. Не может быть устойчивого развития без мира и мира без устойчивого развития» – так говорится в повестке в области устойчивого развития до 2030 года, принятой Генеральной ассамблеей ООН 25 сентября 2015 года. Как и все страны-члены ООН, Россия тогда заявила о своей приверженности целям устойчивого развития (ЦУР). Но реальность последующих лет показала, что это не так.
Приоритет военной экономики ставит под угрозу все направления устойчивого развития – экологическое, социальное и экономическое. В течение года в стране были ликвидированы даже те малочисленные институты и механизмы, которые способствовали прогрессу по ЦУР. Страна перешла к политике изоляции.
Исполнение целей – дело доброй воли государств, которые подписали повестку в сентябре 2015-го. Это их обещание своим обществам двигаться в определённом правлении, социальный контракт между лидерами стран и их гражданами, который предполагает активное вовлечение гражданского общества в разработку и реализацию этих целей на национальном и местном уровнях. Национальные коалиции гражданского общества за устойчивое развитие существуют во многих странах мира, в том числе в России.
Никакой юридической силы ЦУР не имеют, в отличие от Парижских климатических соглашений, за неисполнение которых можно привлечь к ответственности. Страны, подписавшиеся под повесткой, ежегодно готовят добровольные национальные обзоры (ДНО). Но один из базовых принципов международного права – что такие договоры должны соблюдаться. Достичь ЦУР и Парижских соглашений, вычеркнув Россию, не получится: повестка международная, по ЦУР отчитывается даже Северная Корея. Каждая страна согласовывает квоты по выбросам исходя из того, что мы живём в единой системе.
Без гражданского контроля устойчивое развитие невозможно. До начала войны в КУРС входили НКО, учебные заведения, профсоюзы, но это стало небезопасно, и теперь можно присоединяться в индивидуальном формате. Сейчас среди её членов – правозащитники, журналисты, эксперты из разных областей. Коалиция должна была информировать, заниматься адвокацией, работой на международном уровне (организовывать дискуссии, встречать дипломатов и пр.) – и успешно выполняла свою задачу до начала войны. У КУРСа были хорошие контакты с министерствами, был возможен диалог с МИДом, с Минэкономразвития. В 2020-м Анатолий Чубайс был назначен на должность спецпредставителя президента по связям с международными организациями для достижения целей устойчивого развития, и на него возлагали большие надежды – активно и много обсуждали, что можно сделать по отдельным вопросам повестки. 24.02.2022 всё поменялось.
Доклад «Вторжение в Украину: последствия для ЦУР в России» подготовили за три месяца. Над докладом работало 20 экспертов из коалиции, 14 пожелали остаться анонимными (многие из них живут в России). 16-ойцели – это права человека, коррупция, торговля оружием, война, мир – посвящено 4 главы. Повестка принималась государствами, ООН только координирует их сотрудничество, поэтому ЦУР диспропорциональны, сложнейшие вопросы вошли в одну-единственную 16 цель. Кто-то из стран призывает туда не заглядывать лишний раз – например, Беларусь на прошлогоднем заседании в ООН сказала, что 16 цель в этом году не рассматривается. Действительно, каждый год есть фокус на разные ЦУР, по пяти определённым целям надо отчитываться обязательно, по остальным – нет. Посыл Беларуси понятен.
Обзор 2023 года был напечатан только на английском, чтоб информировать в первую очередь международные сообщества о том, что происходит в России: они правда не понимают, что происходит, не понимают, насколько независимому гражданскому обществу нужна внешняя поддержка. Они до сих пор ждут восстания против Путина – а оно невозможно.
Прошлый доклад КУРС влючал рекомендаци и для госорганов. В этом докладе было решено вообще не давать рекомендации – мы не готовы садиться за стол переговоров с этим правительством. Наша единственная рекомендация – прекращение военных действий и вывод росс войск с территории Украины, восстановление её границ на уровне 1991 года. Также мы призываем международное сообщество поддерживать гражданское общество в России, в частности, наше участие в международных процессах.
Джеффри Сакс подсчитал, что не больше 3% мирового ВВП надо было тратить, чтоб повсеместно достигнуть ЦУР к 2030 году. Сейчас мы видим, что энергия всего мира, не только России, направлена на военную конфронтацию. США перезапустили военную машину производства оружия. Я понимаю, что все ЦУР опять отложились на десятилетие. На что мы потратили наше ВВП? Ни на что. Но надо продолжать работать.
Мы в коалиции думаем прописать концепцию системных изменений для России после ухода Владимира Путина. Оппозиция не смотрит на реформы с точки зрения ЦУР – а ведь эта концепция помогает нам гармонично развиваться, стабильно существовать с точки зрения экосистем. Надо говорить не только о правовом аспекте, но и об энергетическом переходе – Россия занимает четвёртое место по выбросам парниковых газов.
На региональном форуме ООН в Женеве вскоре после начала войны Россия выступала с позиций «когда мы со освободим Украину, вы все увидите правду». А в этом году российская делегация делает вид, что ничего не происходят, агрессивной риторики нет. Заявляют, что до сих пор привержены ЦУР. Из года в год я вижу, как общественники приходят с одними и теми же рекомендациями. Но надо продолжать работать. Современные политики – стареющее население, и не только в России, они не всегда обладают желанием перемен, они выросли в другом контексте. Я надеюсь, что когда придёт другое поколение, выросшее в ином понимании сотрудничества, что-то начнёт меняться. Если нет ориентира, то и двигаться невозможно. И если гражданское общество не будет настаивать на следовании этому ориентиру, движения не будет.