Москва делает ставки исключительно на светские режимы Ближнего Востока. Отказ от исламофобии принёс бы ей ощутимые выгодны. Какие – рассказывают эксперты Российского совета по международным делам Антон Мардасов и Кирилл Семёнов в новом партнёрском материале проекта «Рефорум» и Riddle. Полная версия на сайте Riddle.
Первый период сближения России с исламским миром – время второй чеченской кампании. Именно к этому периоду относится выступление Владимира Путина на саммите Организации исламского сотрудничества и получение Россией статуса наблюдателя в этой структуре. Тогда же состоялся первый визит президента РФ в Саудовскую Аравию. Тем не менее Москва не смогла закрепить сотрудничество с исламским миром и придать ему доверительный характер.
Вторую попытку сближения России с исламским миром мы наблюдаем сейчас. Она стала итогом противостояния с действующими против Асада силами, многие из которых придерживались исламских установок. В данном случае можно говорить об определенной институционализации этого возвращения России на Ближний Восток. Оно уже позволило России запустить формат переговоров в Астане с Ираном и Турцией и вывести на новый этап взаимодействия свои отношения с Саудовской Аравией, Египтом и ОАЭ, которые заинтересованы в сдерживании Турции в Сирии и Ливии.
«Чеченский синдром» по-прежнему довлеет над отношениями Москвы со многими ближневосточными государственными и негосударственными акторами. Москва по-прежнему смотрит на различные исламские силы, которые обычно называют «исламистскими», через эту призму: в них она видит потенциальных «спонсоров» внутреннего мятежа в РФ, в который могут быть вовлечены российские мусульмане.
У России давно была возможность стать одним из центров исламского мира, если бы элита и пропаганда не делали чрезмерного акцента на православном характере российского государства и «государствообразующем народе». Хотя мусульмане в России и являются меньшинством, но все-таки слишком значительным, чтобы его игнорировать.
Россия как правопреемница СССР имеет уникальную возможность: Москва способна одновременно и вполне официально вести диалог с враждующими сторонами. Сегодня с Израилем и Ираном, завтра – с США и «Хезболлой», послезавтра – с Турцией и курдским «Демократическим союзом».
Опыт безуспешного поиска союзных режимов и постоянные попытки менторства – главное препятствие, которое мешает Москве развивать отношения со странами Ближнего Востока и Северной Африки в пресловутом многополярном мире. А курс на милитаризацию внешней политики и поиск внешнего врага для консервации нынешней системы исключают участие российских компаний в «проектах без политики».
Москве пора отказаться от советской парадигмы ближневосточной политики, где центральное место было отведено блоковому противостоянию. Также следует пересмотреть официальную ставку на светскость как основной индикатор «вменяемости» ближневосточных политических сил и расширить охват региональных контактов, не прибегая к бряцанию оружием.
