Когда мы обсуждаем контуры конкретных реформ в будущей демократической России, речь чаще всего заходит о перестройке властных институтов – усилении роли парламента, местного самоуправления, обеспечении подлинной независимости судов, мерах по борьбе с коррупцией – и гораздо реже о преобразованиях в экономической сфере.
Это вполне объяснимо – для широкой аудитории парламент и суды обсуждать интереснее, а экономика – более сложная материя, которая к тому же требует специальной экспертизы.
Вместе с тем, сложившаяся в России при Владимире Путине общественно-политическая система неразрывно связана с той экономической моделью, которую он выстраивал все 20 лет пребывания у власти. Важно понимать, что если нынешняя государственно-монополистическая структура экономики не претерпит изменений, то в будущем картель монополий, контролирующих сегодня российскую экономику, сможет коррумпировать любые институты и захватить под свой контроль и парламент, и суды, и все что угодно. Другими словами, если не провести главную экономическую реформу – демонополизацию российской экономики – то очень скоро все вернется на круги своя, потому что система закулисного кланово-корпоративного влияния на принятие решений никуда не денется, а большая часть денежных потоков останется в руках крупнейших корпораций, вместе с непропорционально большим политическим весом.
Сегодня об этом мало кто говорит, но становление авторитарной власти при Владимире Путине шло рука об руку с укреплением монополии в экономической сфере.
У нас принято говорить о том, что дело ЮКОСа и арест Михаила Ходорковского в 2003 году случились «из-за того что Ходорковский финансировал оппозиционные политические партии», но мало кто из аналитиков связывает это со стремлением государственной «Роснефти» и стоявшего за ней Игоря Сечина захватить крупнейшую частную нефтяную компанию страны и стать де-факто главной нефтяной монополией.
Политическая конкуренция тут напрямую была связана с экономической: пока российская нефтяная отрасль была конкурентной и в основном частной, это поддерживало и конкурентную политическую среду (владельцы ЮКОСа не соглашались встраиваться в путинскую властную вертикаль). Сейчас, после долгих лет последовательной концентрации ключевых экономических активов в руках узкой группы госмонополий, в стране не осталось элементарной финансовой базы для подпитки политической конкуренции.
Монополиям выгоден авторитаризм, потому что он поддерживает их рыночную власть – создает необходимые преференции и барьеры для входа на рынок конкурентов, в обмен на что монополисты щедро снабжают власть предержащих деньгами. Авторитарным правителям выгоден монополизм – он дает им легкий контроль над денежными потоками и гарантии удержания власти. Именно монополии являются источником спроса на плохие институты – им удобнее ловить рыбу в мутной воде, а при верховенстве закона, широкой политической конкуренции и снижении степени фаворитизма в решениях чиновников им грозит жесткая конкурентная борьба и вероятная потеря рынка. Собственно, смысл путинской политико-экономической модели ровно в этом симбиозе автократов и монополий.
Есть и другая проблема: монополии выступают крупнейшим сдерживающим фактором для экономического роста. Они поддерживают барьеры для входа на рынок новых игроков, завышают цены, неэффективным образом проедают ресурсы и являются очагом низкой производительности в экономике. Еще одна крупнейшая угроза от госмонополий – будучи постоянно нацеленными на экспансию и поглощения, они фактически убивают частный сектор экономики. . Сейчас крупные госструктуры полезли уже в IT-сектор и ритейл. Вспомним покупки IT-компаний Сбербанком или акций ритейлеров «Магнит» и «Лента» банком ВТБ.
Мощным сдерживающим фактором для экономики является олигопольный картель госбанков – они не спешат снижать ставки по кредитам, зато активно снижают их по вкладам, в итоге зарабатывая рекордные прибыли на вилке между процентными доходами и расходами на лежащей который год в коме слабой экономике. Эти прибыли, в свою очередь, будут дальше направляться на поглощения активов, с новой силой выдавливая с рынка более производительный частный сектор.
Монополия транспортных компаний, таких как РЖД и «Аэрофлот», тоже наносит удар по экономическому росту и сдерживает мобильность населения. Многие жалуются на то, что билеты на внутрироссийские авиаперевозки дороже чем в Европе. Однако, немногие отдают себе отчет в том, что это прямое следствие быстрой монополизации как самого сектора авиаперевозок, так и смежных секторов, формирующих основные издержки авиакомпаний. Сегодня «Аэрофлот» контролирует уже более половины внутреннего рынка авиаперевозок против всего трети десятилетие назад. На топливном рынке, где 4 крупнейшие нефтекомпании формируют 75% объемов нефтедобычи и более 80% мощностей нефтепереработки, происходит быстрая консолидация контроля над региональными аэропортами со стороны холдингов советника Игоря Сечина – Романа Троценко, а также Виктора Вексельберга и Олега Дерипаски.
Таким образом, высокая степень монополизации российской экономики (как она выглядит визуально, легко убедиться, взглянув на рэнкинг крупнейших российских компаний РБК-500) является угрозой для будущей политической системы и для перспектив экономического роста, поскольку монопольная экономика будет пытаться коррумпировать политическую систему и захватить контроль над ее институтами.
О том, что построенная на госмонополиях экономика априори не может дать роста, и это именно она лишила нас всяких перспектив, говорилось уже неоднократно. Тут важно еще вот что: если новая демократическая власть в России не сможет обеспечить быстрого возврата к экономическому росту, то стремительно сократятся и возможности для политических преобразований , а страну может ждать скорое возвращение к политической системе, закулисно контролируемой олигархией через спонсируемых ими популистов, либо к новой авторитарной реставрации. Похожие процессы мы сейчас можем наблюдать в тех постсоветских странах, которые вроде бы сделали попытку расстаться с авторитарным прошлым, но позже споткнулись на пути экономических реформ – Грузии, Молдове, и той же Украине.
Между тем, демонополизация представляет собой важнейший ресурс для быстрого экономического роста – за счет повышения производительности и эффективности в результате развития конкуренции, сдерживания и снижения цен, снятия барьеров для инвесторов, исчезновения коррупционной ренты и условий для фаворитизма чиновников.
Как выглядит попытка реформы институтов без демонополизации экономики, мы можем наблюдать на примере пост-майдановской Украины. Несмотря на прошедшие с момента свержения Януковича 6 лет, монопольная структура экономики сохраняется – и в нефти и газе (государственный «Нафтогаз» полностью контролирует эту отрасль и попыток ее демонополизации не предпринималось), и в транспортном секторе, и в банковской системе ( почти 60% активов контролируют 4 крупнейших госбанка). Результат: экономический рост слабый, резервы демонополизации для этих целей задействованы не были, а у общества сохраняется сильнейшее ощущение решающего влияния олигархов на экономику, которое входит в топ-3 важнейших проблем страны по мнению украинцев. При этом внятных планов по демонополизации нет, а темпы роста экономики замедляются. Неудивительно, что это отражается на рейтинге президента Владимира Зеленского.
Нам в «прекрасной России будущего» безусловно нужно будет учесть этот опыт и провести демонополизацию экономики достаточно быстро. Нельзя допустить, чтобы монополии заблокировали быстрый рост экономики и закулисно коррумпировали депутатов и чиновников, пока в парламенте будут вестись дискуссии о новой конституционной модели.
Сохранение монопольной модели экономики создаст новой власти целый ряд институциональных ловушек – без быстрого достижения высоких темпов роста ее рейтинг начнет падать, создавая условия для олигархической или даже авторитарной реставрации. Монополии быстро предъявят спрос на коррозию институтов. Желание «порулить денежными потоками» госмонополий будет создавать неправильные стимулы для политиков: место публичного интереса на первый план выйдут попытки захвата власти, причем быстро окупаемого, потому что деньги монополий создадут удобную подушку для финансирования пропаганды и покупки лояльности истеблишмента и общества, как это происходило в годы правления Путина. Да и у самой новой демократической власти возникнет соблазн «порулить» большими деньгами, вместо того чтобы сосредоточиться на важных реформах на благо всего общества. Так что от груза монополий нужно как можно скорее избавляться.
Есть ли план как это сделать? Да, идей много — вот, например, комплексный доклад о демонополизации стратегических отраслей российской экономики — банков, нефтегазового сектора, транспорта, телекоммуникаций, который мы подготовили три года назад с «Открытой Россией» Михаила Ходорковского. Вопреки распространенным заблуждениям, демонополизацию можно провести довольно быстро — и уже через пару лет вчерашние монопольные сегменты экономики станут конкурентными. В этом плане для России крайне полезен опыт США, которые вот уже более ста лет проводят последовательную и очень жесткую политику контроля экономической концентрации в ключевых секторах.– Так американские законодатели не допустили появления национальной нефтяной монополии Standard Oil, раздробив ее на более мелкие компании. В результате в Америке не появилось своей «Роснефти»; крупнейшие нефтедобывающие компании там производят не более 5-6% от общенационального объема нефтедобычи. Зато США являются постоянным источником инноваций и технологических революций в нефтяной отрасли (глубоководный шельф, сланцы и т.д.). Такая же история в электроэнергетике и газовой промышленности – конкуренция способствует стабилизации или снижению цен для потребителей, что поддерживает конкурентоспособность американской экономики. Вы много слышали о снижении цен на электроэнергию и газ в России? Вопрос риторический. А если вам не нравятся завышенные цены на авиабилеты в нынешней России – изучите как американские регуляторы в последние годы бились против слияния авиакомпаний American Airlines и U.S. Airways, чтобы понять, насколько власти развитых стран осознают важность борьбы за конкуренцию. Про европейских регуляторов нечего и говорить – политика демонополизации европейских рынков энергоресурсов существенно ударила по сверхприбылям «Газпрома» и позволила снизить цены для европейских потребителей.
Кстати, еще одна важная и интересная тема – демонополизация медийного рынка и сопутствующей инфраструктуры (телекоммуникаций). Сегодня в России эта сфера связана с чрезмерной концентрацией и влиянием государства, в том числе не только в виде контроля над СМИ, но и в виде монополизации инфраструктуры ( ФГУП «Российская телевизионная и радиовещательная сеть»).
В демократической стране не должно быть такой степени госконтроля ни над СМИ, ни над опорной коммуникационной инфраструктурой. В противном случае, реванш однопартийной системы не заставит себя долго ждать.
Как добиться конкуренции в СМИ и вещательной сети? Есть разные рецепты – например, Алексей Навальный в своей президентской предвыборной программе предлагал напрямую ограничивать доли владения крупными СМИ для недопущения монополизации этого рынка. Однако, мне кажется самым действенным – обеспечение присутствия на рынке максимального числа постоянно конкурирующих СМИ. Привычное нам искусственное ограничение числа «телевизионных кнопок», телекомпаний, допущенных к цифровому мультиплексу, радиочастот – прямой путь к монополизации медиарынка несколькими игроками, которые власть предержащим легко подмять под себя. Нужно добиться обратного – чтобы технологически стало предельно сложно монополизировать контроль над СМИ. Для этого политика в сфере СМИ и коммуникаций должна фокусироваться на максимальном расширении использования частот и создании конкурирующих систем передачи сигнала. Только это позволит раз и навсегда ликвидировать систему нескольких доминирующих «кнопок».
Так что суды, коррупция, усиление роли парламента — это все крайне важно, но не стоит недооценивать важность ключевой экономической реформы в будущей России, основным элементом которой должна стать демонополизация российской экономики. Конкретные рецепты этой реформы можно обсуждать, но без демонополизации даже освободившаяся от диктатуры Россия рискнет быстро столкнуться с новой волной олигархизации и авторитарной реставрации.
Автор — Владимир Милов, политик, экономист, общественный деятель.