О Первой мировой написано много хороших книг, но все они о людях. А ведь на этой войне погибло десять миллионов лошадей. В 1982-м Майкл Морпурго так впечатлился рассказами ветеранов о судьбах лошадей в конце войны, что написал книгу, где рассказчик — боевой конь, который любит людей. Книгу замечательно экранизировал Стивен Спилберг, хотя и добавил в повествование патриотизм, которого вообще нет у Морпурго. О книге и фильме рассказывает Ольга Канунникова, участница акселератора Reforum Space Vilnius. Предыдущая статья любимого цикла нашей редакции «Сказка под знаком войны», посвящённая Джеймсу Крюсу, — здесь.
Персонаж книги «Боевой конь» замечает: «…вы говорили, что жизнь лошади не менее, а то и более ценна, чем жизнь человека. Мол, лошадь — невинное животное, и если в ней есть ростки зла, то только те, которые мы сами посеяли. … Вы говорили, что каждый конь — бесценное существо не только сам по себе, но и для военных целей. Лошадь — это пушки. Лошадь — это боеприпасы. Лошадь — это кавалерия. Лошадь — это скорая помощь. Лошадь — это вода для солдат. Вы говорили, что вся жизнь армии зависит от лошадей». А потом словно между делом добавляет: «Лошади — прекрасные создания, мы им не чета».
Книга Морпурго входит в число мировых бестселлеров, сам он — один из ведущих английских детских писателей.
Майкл Морпурго
Роман «Боевой конь» о дружбе мальчика и его коня вышел в 1982-м и прогремел в 2007-м, когда по книге поставили спектакль в Королевском национальном театре в Лондоне. Спектакль показывали в Лондоне, Берлине, Сиднее в Нью-Йорке, где «Боевой конь» получил сразу несколько премий «Тони» — театрального аналога «Оскара». Автор отозвался о постановке восторженно: «Спектакль видели миллионы в Лондоне и по всему миру. Множество детей смотрели его с семьями или группами и никогда его не позабудут. Как прекрасно видеть театр, всегда полный зрителей разных возрастов, захваченных историей, которую рассказывают в шоу, названном «величайшим гимном миру, когда-либо показанным на сцене»».
Сцена из спектакля «Боевой конь». Королевский национальный театр, Лондон
Стивен Спилберг посмотрел сценическую адаптацию «Боевого коня» и захотел экранизировать роман, так как его суть и идея «формируют историю, которую почувствуют в любой стране». Фильм Спилберга «Боевой конь», где одну из ролей сыграл Бенедикт Камбербэтч, вышел в 2011 году и был сразу же номинирован на «Оскар» и «Золотой глобус».
Роман для детей о Первой мировой войне, в котором повествование ведётся от лица коня, Морпурго написал после встречи с ветеранами войны в деревне Иддесли в графстве Девон, где он жил. Один из ветеранов рассказал о своей дружбе с боевым конём, а другой поведал о драматической судьбе лошадей в конце войны. Их рассказы об этой малоизвестной и неочевидной стороне мировой бойни произвели на Морпурго сильное впечатление. Он заинтересовался темой и выяснил, что за время войны погибло около десяти миллионов лошадей, что из миллиона лошадей британской армии, принимавших участие в войне на территории других стран, домой вернулось лишь около шестидесяти тысяч. Остальные умерли или были пущены во Франции на мясо. После выхода романа Морпурго критики писали, что он стал трибьютом этим миллионам боевых и тягловых лошадей, погибших на полях Первой мировой.
Сюжет таков. За несколько лет до начала Первой мировой английский фермер покупает жеребёнка. Его сын Альберт и конь, которому дали имя Джоуи, друг к другу сильно привязываются. Потом начинается война, и отец Альберта продаёт коня военным. Мальчик даёт слово, что найдёт коня и вернёт его. Он убегает на войну, скрыв свой возраст, становится ветеринаром и поступает в военный ветеринарный госпиталь, надеясь дождаться там своего коня. Проходит несколько лет, и раненый Джоуи действительно оказывается в госпитале, где работает его друг.
В фильме Спилберга усилена героическая линия книги и добавлена патриотическая. Последней в романе нет совсем. Наоборот, с первых страниц звучит пацифистская нота. «Что мы, что англичане — все одинаковые: если уже что-то затеяли, не можем остановиться. И эта затея отнимет немало времени и унесёт немало человеческих жизней», — рассуждает один из военных.
Главный герой, конь Джоуи, на протяжении повествования переходит от одной армии к другой, не принимая ничью сторону. Джоуи не за англичан или немцев, он — за людей, как и его создатель Майкл Морпурго. Можно вспомнить эпизод, когда Джоуи оказывается на нейтральной полосе и его пытаются приманить к себе и немецкие, и английские солдаты. Когда англичанин и немец, каждый со своей стороны, прорезают колючую проволоку и оказываются рядом на нейтральной полое, между ними происходит такой диалог:
«— Да не важно, Ганс. Всё это уже не важно. Лучше бы мы с тобой мирно всё решили — это я про войну. И ты вернулся бы к себе домой, а я к себе. Но ты тоже не виноват. И я не виноват, если уж на то пошло.
— Через один или два часа мы снова будем убивать друг друга. Один Бог знает, почему мы это делаем. Прощай, валлиец. Мы с тобой сегодня всем показали, что люди могут решить любую проблему, если они друг другу доверяют. Главное — доверие, так?
Валлиец забрал верёвку и удивлённо покачал головой.
— Ну, Ганс, ты даёшь! Нам бы с тобой тут поболтать пару часов, и мы мигом бы уладили всю эту заваруху, верно? И не рыдали бы больше вдовы и дети — ни наши, ни ваши. А если бы мы уж зашли в тупик, бросили бы снова монетку — и готово!»
Джоуи и сам рассказывает о том, что видит вокруг: «Под рёв снарядов и визг пуль обе армии бросали своих людей друг на друга в надежде отвоевать узкий отрезок земли. Вереница раненых, способных идти самостоятельно, тянулась по дороге. Выражение их лиц было мне знакомо. Другая форма – серая с красными лампасами, другие шлемы, но лица точно такие же».
Конь гораздо эмпатичнее окружающих его людей. Он способен сочувствовать уставшим солдатам, в душах которых не осталось места для сострадания и заботы: «Среди грохота пушек, ужаса боя, увязая в грязи, мы тащили орудия, а нас понукали и били кнутом солдаты, которые видели в нас только средство для транспортировки пушек. Мы сами их не интересовали. Не подумайте, что они были какие-то изверги, просто ими двигала непреодолимая сила — желание выжить, — не оставившая места для заботы о ближнем, будто то лошадь или боевой товарищ». Если бы толстовский Холстомер захотел рассказать о войне, возможно, у него бы получилось что-то в этом роде. Есть у Морпурго и другие литературные предшественники — например, Томасина, кошка, от чьего лица написал повесть Пол Гэллико.
Ghtvmth
Спилберг снял фильм, героизирующий войну — драму о воинской доблести, любви к военным символам и, как сказали бы советские критики, преемственности поколений. Но хотя сам Морпурго говорил, что вряд ли кто-то сможет экранизировать его роман лучше Спилберга, его книга всё же о другом.
На премьере фильма «Боевой конь» в Лондоне
В книге, написанной от лица принудительно мобилизованного коня, прославления воинской доблести нет совсем. Есть только горестное изумление от самой войны. Рефреном звучат высказывания самых разных героев, сочувствующих лошадям: «Лошади же не виноваты, что приказы отдают идиоты», «Надо быть полностью сумасшедшими, чтобы запрягать таких коней. Но и вся эта война — состязание безумцев. И у англичан тут преимущество: они были безумными ещё до начала войны», «Мир сошел с ума», «Это война безумцев».
Персонаж по имени Фридрих всё время разговаривает сам с собой, из-за чего однополчане считают его чокнутым (он чем-то напоминает гашековского Швейка). Но «вскоре мы узнали, что Фридрих никакой не сумасшедший. Просто всё в этом добром, ласковом старике восставало против безумия войны. Однажды, когда мы трусили к станции, он сказал нам, что мечтает только об одном: вернуться поскорее в свою мясную лавку в Шлайдене. А разговаривает он сам с собой потому, что никто другой его не понимает, никто не хочет даже слушать. А смеётся, чтобы не заплакать. Знаете что, мои милые, — говорил он, — я ведь единственный нормальный человек в полку. А все остальные сумасшедшие — настолько, что этого даже не понимают. Они воюют, не зная за что. Ну чем не безумие? Разве может нормальный человек убить другого просто так? Просто потому, что у того форма другого цвета и говорит он на другом языке? И они ещё меня называют чокнутым! Вы двое — единственные разумные создания на этой проклятой войне. И вы, так же как я, попали сюда не по своей воле. Если бы я не был трусом — а я трус, — я бы взял и распряг вас, и мы бы вместе ушли куда глаза глядят. Но я не могу этого сделать. Потому что меня поймают и расстреляют, и мой позор ляжет тяжким грузом на мою жену и детей и на мать. Так что я потерплю. Лучше я буду Чокнутым Фридрихом, но доживу до конца войны».
Война отнимает не только жизнь, но и память о ней. Юноша рассказывает коню о своем погибшем друге, двадцатилетнем продавце фруктов, который ему «был как брат — казалось бы, вся жизнь впереди. И вот один снаряд всё уничтожил. Он частенько говорил так: по крайней мере если я умру, никто не будет обо мне плакать. Жалко только мой лоток с фруктами, да ведь его в могилу не возьмешь».
Брат матери самого Морпурго погиб на войне совсем молодым, и она так и не оправилась от этой потери. Возможно, к судьбе матери отсылает история девочки Эмили, потерявшей на войне брата, да и вообще всех близких, и медленно угасавшей.
Разлучённый с Альбертом Джоуи и его друг конь Топторн попали в дом Эмили и её дедушки и очень подружились с девочкой: «Меня и Топторна поддерживала вера в то, что вечером нас встретит Эмили, любящая и заботливая. Именно она помогала нам выжить. Все лошади любят детей, потому что голоса у них нежные и сами они так малы, что их можно не бояться, но Эмили была особенной. Каждую минуту она проводила с нами, согревая нас своей любовью». Ближе к концу книги дедушка Эмили говорит о маленькой внучке: «Я хочу, чтоб Эмили жила в сердцах людей. …У меня нет родных. И никто не вспомнит мою Эмили. Некому даже прочитать ее имя на могильном камне. Поэтому я прошу, чтобы ты рассказал своим друзьям у себя на родине о моей Эмили. Иначе получается, будто её и вовсе на свете не было, понимаешь. А так она словно будет жить вечно».
Эта нота звучит и в лондонской постановке в песне Only remembered, это один из лейтмотивов спектакля. «Нас встречали как героев, но мы оба знали, что настоящие герои не вернулись домой. Они навеки остались во Франции вместе с капитаном Николсом, Топторном, Фридрихом, Дэвидом и маленькой Эмили», — говорит Альберт.
Кадр из фильма Стивена Спилберга «Боевой конь»
Книга, наполненная войной, заканчивается, как и положено хорошей детской книге, торжеством добра и справедливости. Композиция закольцовывается: в начале мы видим, как отец мальчика продаёт коня военным, а в конце повзрослевший мальчик с помощью товарищей-солдат выкупает коня не только у военных, но, получается, и у войны, у судьбы.
Джоуи удалось спасти, но Морпурго не скрывает, что судьба многих других коней окажется менее счастливой. Все они, буквально «вывезшие» войну на своих крупах, не вернутся домой: государство сочло, что их нецелесообразно возвращать в Англию. Кони останутся во Франции, и многие из них, чудом уцелев в войне, погибнут под ножом мясника.
Книга Морпурго – памятник не только дружбе и верности, не только незаслуженно забытым и безвинно пострадавшим четвероногим и двуногим ветеранам боевых действий, но и памятник чудовищной бессмысленности самой войны.