Завтра, 1 июня в России вступит в силу закон «О просветительской деятельности». Он призван регулировать деятельность, не нуждающуюся в регулировании, полагает гость подкаста «Агенты перемен», публицист, писатель, профессор Высшей школы экономики. В своём конечном виде закон мягче того, что было предложено, но дьявол в подзаконных актах. «Рефорум» публикует выжимку из беседы.
О хорошем
Хорошо, что научная общественность молчать не стала. Закон проходил тяжело, по пути размываясь, теряя свою драконью силу. Дальше попытка вернуть эту драконью силу с помощью подзаконных актов – и сильнейшее общественное сопротивление. Любому профессионалу ясно, что это будет мешать ему организовывать просветительскую деятельность – приходить в библиотеки, музеи, университеты, для школ делать программы. Если послушать Екатерину Шульман, аккумулировавшую предложения научного сообщества и очень жарко их представившую, вы убедитесь, что и Общественная палата не промолчала.
Об абсурдности
Закон ухудшает трактовки уже существующих (довольно жёстких) законов и вводит заведомо неисполнимые критерии – например, два года просветительской деятельности. Если вы посмотрите кодификатор профессий Российской Федерации, вы слово «просветительство» встретите только один раз. Это «культурно-просветительская деятельность», то есть клубы. В трудовой книжке ни у кого не может быть на сегодняшний день написано «занимался просветительской деятельностью».
Самое существенное там, конечно – ограничение для организаций-иностранных агентов. Закон об инагентах требует маркировки, он не вводит регулирование того, чем занимается и чем не занимается организация, признанная инагентом. А Минпросвещения ничтоже сумняшеся со ссылкой на закон об инагентах ограничивает виды деятельности, в которых может участвовать организация и физическое лицо, признанное инагентом. По-хорошему этот закон вместе с подзаконным актом невыполнимы, как был неисполнимым закон Яровой, который поставил IT-отрасль на грань выживания. Если бы она честно выполняла эти требования, то давно бы разорилась.
По-хорошему этот закон вместе с подзаконным актом невыполнимы, как был неисполнимым закон Яровой, который поставил IT-отрасль на грань выживания
О возможном поводе
У меня версия довольно жёсткая: что не Кремль является заказчиком этого закона и подзаконных актов, а просто у нас расплодилось огромное количество людей в погонах, которых некуда девать. И вы создаете структуры дополнительного согласования и туда направляете этих людей. Но мне кажется, это дороговато для нашего государства. Оно не может себе такую роскошь позволить.
О тех, кому ещё не нравится новый закон
Подзаконные акты, которые соорудил Минпрос и которые проходят сейчас все стадии обсуждения, вызывают довольно жёсткое сопротивление не только нелояльных, но и вполне лояльных структур: они бьют, скажем, по айтишникам, которые должны проводить в цифровой среде просветительскую деятельность, организовывать курсы и так далее. Среди высказавшихся против и закона, и подзаконного акта Mail.ru Group – не самая оппозиционная сила в нашей стране.
О том, зачем нужны просветители
Просвещение расцвело в последние годы: мы попали в мир, где научное знание настолько дробно и настолько специфично, что мы никогда не разберёмся в деталях, чем занимаются смежные науки, а уж дальние науки тем более – если не будет посредников между мной и этими науками. Посредники-просветители в общих чертах и на понятном языке рассказывают не о том, как устроено знание, а о том, что в принципе думают люди этого знания об этой проблеме. Я как профессионал в своей области разбираюсь в деталях. Я как человек просвещенный разбираюсь в картине мира. Физику нужно, чтобы кто-то рассказывал, чем занимаются историки. Историку нужно, чтобы кто-то рассказывал, чем занимается математики, и так далее.
Физику нужно, чтобы кто-то рассказывал, чем занимаются историки. Историку нужно, чтобы кто-то рассказывал, чем занимается математики, и так далее
Об опасности для преподавателей
Как преподавателя Вышки или любого другого университета меня закон не затронет. Но если я захочу устроить большую публичную лекцию какого-то учёного – не академическую лекцию для посвящённых, а публичную, с рассказом о деятельности этого учёного и науке, которой он занимается, – тут начнётся… Вышка вольный университет, она быстро решит этот вопрос. Её критикуют, но попробуйте зайти в другой университет, особенно региональный, и сравните условия. Вот там начнутся палки в колёса.
О школьниках, голосующих ногами
Классно-урочная система, которая во всех школах мира до сих пор существует, была придумана Яном Амосом Коменским много столетий назад, чтобы победить всеобщую неграмотность. Всеобщая неграмотность побеждена к середине ХХ века, а школа по-прежнему существует в классно-урочной системе. Зачем? У школьника ответа нет, он не удовлетворен, родители не удовлетворены.
Всё больше школьников старших классов уходит из школьного пространства на индивидуальное обучение. Это голосование ногами. Вы уходите оттуда, где вам неинтересно, где задачи непонятные. Зачем эта система? Зачем этот ЕГЭ? Он был важен в какой-то момент, но он себя пережил. Нет ответа.
Всё больше школьников старших классов уходит из школьного пространства на индивидуальное обучение. Это голосование ногами
Если ответа нет, начинается имитация. А если у вас имитация в старших классах, то абитуриент, поступая в высшее учебное заведение, на самом деле заканчивает среднее. Вуз минимум первые два курса, а скорее всего и три – это достраивание до среднего образования. Только в магистратуре начинается высшее.
О нападках Путина на «неправильные» учебники истории
Нынешний скандал девятый или десятый на моей памяти. Первый буйный скандал – это конец 90-х: Михал Михалычу Касьянову, будущему большому демократу, на стол положили учебники 11 класса, где ничего не было сказано про Михал Михалыча Касьянова. Я помню, как он смертельно обиделся, топал ногами, кричал. Учебники – это рынок, как всякий рынок, он нуждается в лоббировании и зачистках от конкурентов. Вы можете показать большому политику, что его обидели или обидели его утверждение. Он сердится, топает ногой, учебники аккуратно вынимают из оборота и встраивают другие учебники – более сильного политического клана. Не очень интересный сюжет.
Учебники – это рынок, как всякий рынок, он нуждается в лоббировании и зачистках от конкурентов
О том, чего не могут школа и вуз
Мы прекрасно понимаем, что ни университет, ни тем более школа не формируют человека, они только создают предпосылки и что-то предлагают. А давай ещё попробуем вот это и вот это, а дальше только участие в жизни, участие в профессии, дружба, любовь, скандалы, социальные сети, создание собственных проектов. Только это формирует человека. Трудность преодолеваемая и радости, которые возникают в результате преодоления.