10 февраля в пространстве Reforum Space Berlin состоялась встреча с политиком и экономистом, вице-президентом Free Russia Foundation Владимиром Миловым. Владимир ответил на вопросы гостей и рассказал, чего ждут от российской диаспоры западные политики. Если вы пропустили встречу – вот её основные темы.
В какой момент что-то начнёт меняться?
В каждый период истории были люди, которые с умным видом говорили, что так, как сейчас, будет и дальше на сто лет вперёд. Но история России показывает: каждый следующий правитель кардинально меняет политику предыдущего. Такова сложившаяся норма, ибо это самый простой путь разом избавиться от накопившихся проблем. Поэтому так, как сейчас, не будет точно.
Нынешняя же система начинает показывать все признаки того, что трещит по швам. Начал сыпаться бюджет, проседают целые отрасли – авиапром, фармацевтика. Это влияет на возможности Путина финансировать войну. Сводки говорят о том, что власти пытаются предпринимать условное наступление, но им не хватает техники, снабжения, есть проблемы с оплатой военным. Чтоб вести тотальную войну, Путину нужно 10-15 трлн. рублей в год. В этом году он может выделить максимум 5 трлн., больше денег нет. Видимо, это наступление – последнее. Он потратит более-менее живую технику, более-менее боеспособные части, и всё.
Депрессия при общении с пропутинской роднёй в России понятна. Но я много раз видел, как эволюционируют воззрения – люди устают, они не могут долго жить на волне мобилизации. Мне кажется, это и будет самое важное политическое событие в России – когда люди массово начнут ругать Путина на кухнях и в кабинетах, когда всё накопившееся недовольство станет литься лично на него. Это будет значить, что ситуация тронулась и можно обсуждать дальнейшее развитие ситуации.
Возможен ли в России вооружённый захват власти
На встрече с диаспорой кто-то обязательно спросит: «А почему вы не придёте брать власть с оружием?» – «А как?» – «Надо работать с военными частями». – «Приходишь в военную часть, звонишь и говоришь “Мне надо поговорить с командиром: я представитель оппозиции, хочу обсудить с вами вооруженное свержение режима” – так, что ли?» Не надо толочь воду в ступе. Я был бы счастлив увидеть вооружённое сопротивление власти. Но все каналы доступа к оружию под контролем. И те, кто получит возможность свергнуть режим с оружием в руках, сделают это молча, без консультаций и раздачи интервью.
В августе 1991-го люди победили не потому, что им раздали 500 автоматов. Их не хватило бы ни на что, если бы был реальный штурм. Но его не было. И военные, которые могли бы покрошить эти 500 автоматов в винегрет, не стали этого делать не потому, что испугались. Силовики отказались от штурма (исключение – Суровикин, задавивший троих), так как там были мирные люди, которые защищали только что избранную легитимную власть.
Готов ли Запад после смены режима работать со (вчерашним) окружением Путина
Эти люди верят, что обнулятся, что циничный Запад всё забудет. Как забыли «ошибки» президента Сербии Александра Вучича, который, будучи министром информации при Милошевиче, давил независимые СМИ, проводил антиамериканскую кампанию. И ничего, все ему пожимают руку.
Но я считаю дискуссии по гарантиям пока что беспредметными. Никто на Западе не готов за кого-то в окружении Путина просить: на него будут смотреть как на засланного казачка. К соратникам Путина нет доверия, так зачем перед ними расшаркиваться?
Чтобы получить гарантии, они должны что-то сделать. А они сидят, дрожат, боятся папу. Псевдоэлита запугана, несамостоятельна и неорганизованна, у них нет нетворкинга, им запрещают строить коалиции друг с другом. Они могут начать менять поведение, только если увидят, что авторитет Путина сильно упал.
Что можно сделать на выборах-2024
Плетью обуха не перешибёшь: Путин понимает опасность любой схемы, при которой будет поставлен прямой вопрос о доверии ему, и не допустит этого. Ресурсов у него много, вы видели, как это работало в 2018-м или на голосовании по поправкам в Конституцию. Раньше были бюджетники и прочие работники, а сейчас экономика такая, что все предприятия – это госпредприятия. Если видят, что частное предприятие не присылает сотрудников в Лужники или на выборы, владельца сразу вызывают в ФСБ. Таков феномен последних лет. Нужно быть реалистами и концентрироваться не на электоральных процедурах, а на других вещах. Например, на регулировании ненависти к персонажу и системе.
Что делать российской диаспоре
Европейские и американские политики говорят мне: «Нужно, чтобы нормальных продемократических русских было видно, чтобы их было много». Поэтому первый и главный месседж – надо активизироваться. Речь не только о митингах или публичных акциях, а о постоянном представительстве. Украинцы показывают образец: постоянно дёргают политиков и депутатов, сами на них выходят. Я чувствую, что наша диаспора отстаёт.
Мои собеседники хотели бы видеть низовые инициативы, исходящие от нас. Я много лет слышу, что будущее общество должно быть горизонтальное, безлидерное, самоорганизованное. Огромный призыв к вам: покажите пример. По итогам встреч бывает ощущение, что люди ждут, пока секретарь ЦК КПСС сделает жест ручкой и все начнут хлопать. Я хотел бы как можно больше инициатив снизу. Буду рад помочь, когда вы сорганизуетесь, скажете, что у вас есть представитель и вы хотите обсудить серьёзный вопрос.