Наталия Геворкян представляет policy paper о возможных подходах к реформированию (а во многом созданию с нуля) органов безопасности в России.
Анекдот про реформы в борделе бессмертен: «Не обои надо переклеивать, а б…й менять». Я была бы счастлива ограничиться этой фразой, рассуждая о новой системе безопасности в России будущего, но должна признать, что проблема с новыми кадрами в публичном доме решается довольно просто. В отличие.
Такой вариант опробован в Чехии, и вполне успешно: всем спасибо, все свободны, всех бывших – за штат, без охоты на ведьм и с запретом бывшим сотрудникам как минимум занимать выборные руководящие должности. Правда, в Чехии этот процесс проходил в другую эпоху и при иных внутренних и внешних обстоятельствах. В России же Лубянка в последние 30 лет ненадолго пошатнулась, а потом только укреплялась и наращивала несвойственные ей функции.
Реальные перемены невозможны с людьми, которые до сих молятся на портрет Дзержинского
Мне справедливо возразят: где в прекрасной России будущего одномоментно найти нужное количество новых профессиональных кадров? В сфере безопасности на их подготовку нужно минимум год-два. Собственно, в кадры будет упираться любая реформа, даже начальной и средней школы. Но если речь о реальных переменах, а не о ребрендинге старой системы, то они невозможны с людьми, которые до сих молятся на портрет Дзержинского и одновременно на бабло, чем, кстати, существенно отличаются от отца-основателя.
Начинать неминуемо придётся с замены руководящего состава, временно не трогая низовой. А также с формирования системы всепроникающего контроля и публичности в деятельности спецслужб в рамках возможного и, как предлагают профессиональные наблюдатели, с написания новых процедур, правил и алгоритмов подчинения и барьеров на допустимые виды оперативной работы.
Параллельно надо будет создавать новую систему подготовки кадров, отказавшись от старой, что позволит постепенно заменить весь состав. Придётся с нуля создавать службы собственной безопасности, то есть внутренние надзорные органы, практически автономные относительно служб и их руководства, с выходом на профильные комитеты парламента и при необходимости – на прокуратуру. Тут мы плавно приблизились к важности парламента и профильных комитетов, которые, хотелось бы верить, в будущем ничем не будут напоминать нынешние.
За Лубянкой должны сохраниться службы контрразведки и борьбы с терроризмом: больше Детский мир, как называют Лубянку в профессиональной среде, заниматься ничем не должен
За Лубянкой должны сохраниться службы контрразведки и борьбы с терроризмом. Всё, больше Детский мир, как называют Лубянку в профессиональной среде, заниматься ничем не должен. Ни работой по внешнему периметру (СНГ), ни экономикой, ни, конечно, «защитой конституционного строя».
Контрразведка не работает по внешнему контуру, разведка, в свою очередь, не работает по внутреннему. На мой взгляд, разведка должна сохраниться как отдельная служба (я бы отделила и пограничников), которая тоже требует перемен. Хотелось бы верить, что когда-нибудь её возглавит вменяемый начальник, который поймёт бессмысленность нелегальной разведки в мире новых технологий. Политическая разведка должна отказаться от информирования на уровне слухов и сплетен. Аналитика в разведке должна оставаться на профессиональном уровне. Для анализа открытых источников может быть создан какой-то отдельный орган.
Я не знаю, как должна быть выстроена аналитическая работа и её канализация, но мне кажется важным, чтобы точно была расписана схема: чьи доклады идут кому, как и кем информируются президент и премьер. Вполне допускаю, что разведсообществу нужен свой аналитический центр, куда стекалась бы вся информация и аналитика и вырабатывалась общая позиция, которая вполне обсуждаема. Аналитика спецслужб нужна для объективного информирования тех, кто принимает политические решения, сами же спецслужбы должны быть лишены права вмешиваться в политику и давать рекомендации. Некоторые специалисты считают, что руководители спецслужб должны быть выведены из состава постоянных членов Совбеза, они могут приглашаться туда для консультаций, когда есть основания и повод. То есть должны быть полностью отделены от органов, участвующих в принятия конкретных политических решений.
Систему госбезопасности с такими корнями, бэкграундом и настоящим (то есть буквально сегодняшним), как в России, реформировать невозможно. То, что мы сейчас обсуждаем – это, по сути, разрушение Карфагена с минимизацией рисков, а затем возможность построить нечто новое, современное, технологичное, отвечающее вызовам времени и демократической системе ценностей.
То, что мы сейчас обсуждаем – это, по сути, разрушение Карфагена с минимизацией рисков
Я не фанат спецслужб, никаких и ничьих. Не всегда, но довольно часто это дерьмовая работа, которая использует дерьмовые методы. Но до тех пор, пока существует государства и мир устроен так, как он устроен, эти структуры никуда не денутся. И нам точно с этим жить. Поэтому необходимо, чтобы деятельность этого сообщества не представляла угрозы обществу, а осуществлялась в его интересах, реально, а не фиктивно ограничивалась точно прописанным законами. Чтобы это сообщество реально, а не фиктивно выполняло точно обозначенные функции, было подконтрольно и отчитывалось парламенту, не было неприкасаемым. То есть было всем тем, чем не является сейчас. И мне кажутся важными ограничения, которые бы гарантировали, что никогда больше выходец из системы КГБ-ФСБ не сможет претендовать на роль лидера страны.
Для полноты картины знаменитое здание на Лубянке, реконструированное Щусевым и ставшее символом советской и постсоветской госбезопасности, я бы законсервировала, вместе со всеми его привидениями, и впоследствии превратила в музей боли, цинизма, лжи, насилия, преступлений против собственных граждан и так и не прерванной, вопреки здравому смыслу, преемственности. Это стало бы символической жирной чертой, отделяющей будущее от прошлого.
Текст policy paper доступен для чтения и скачивания по ссылке.